— Нет.
— Чья же?
— Извините, я должен покинуть вас, — заторопился Авто.
— Значит, эта женщина ничья? Слышишь, Темо, она ничья!
— Гулико! — Я был вне себя от злости.
— До свидания, большое вам спасибо! — Авто быстро опрокинул в рот рюмку и удалился.
Я посмотрел на Лию. Она сидела, опустив голову, красная как мак, и нервно комкала коробку от сигарет.
— Как тебе не стыдно! — набросился я на Гулико. — Она же все слышала!
Гулико пропустила мои слова мимо ушей и обратилась к Гураму:
— Да здравствуют идиоты, симпатичные идиоты! За моего Темура, симпатичнейшего из симпатичнейших идиотов! Такого червонного идиота еще не помнит история.
— Гулико, ты пьяна! — сказал Гурам.
Лия и сопровождавшие ее парни покинули кафе.
— А ты — болван! Оба вы друг друга стоите! — выпалила Гулико.
— Хватит! — рассердился я и встал. — Что люди подумают?
— Не волнуйся, пожалуйста! — Гулико вынула из сумки четыре сторублевые бумажки и небрежно бросила их на стол. — Сегодня получила деньги, мама прислала. Осталось еще двести...
Она встала и быстро направилась к выходу.
— Проводи ее, ради бога! — сказал я Гураму.
Гурам последовал за Гулико. Я встал и, чувствуя на себе взгляды сидевших за столиками людей, подошел к Дурсуну.
— Здравствуй, дядя Дурсун!
— Садись!