После этого всё прекратилось. Принцессам биться врукопашную не положено.
Сейчас сидим за столом и дружно стучим ложками. На первое рассольник, на второе пюре с аппетитно обжаренной рыбой. Всё очень вкусно, так что и Катя почти всё съедает. Точно про неё не знаю, сам не видел, как она ест дома, зато воочию наблюдал в той жизни детей, единственных в семье. Ребёнок без сестёр и братьев обычно очень разборчив и капризен за столом. Дети, как котята или любые другие животные. Когда они рядом друг с другом, инстинктивно стараются съесть больше. Биологический механизм конкуренции срабатывает. Щенки или котята могут даже подраться из-за еды. И с нами так же. Катя, видя, как весело мы с Зиной работаем ложками, тоже старается не отставать.
— Я прям довольна, что у Зины появились друзья, — тётя Глафира смотрит на нас, уперев одну руку в бок.
У-п-с-с-с! Вот и доходит до меня, почему нас так привечают. Зина всегда была одиночкой, маленьким злобным зверьком. И её мама переживала по этому поводу. Человек не может жить один, он животное социальное.
— С Зиной дружить здорово, — замечаю я, — когда она рядом, нас даже собаки боятся.
Катя слегка фыркает. По её мнению, так себе комплимент. Но Зина с мамой довольны. Мама улыбается, а Зина почти улыбается. То есть, не хмурится.
— Я про характер, а не про внешность, если что, — под Катиным взглядом нахожу необходимым оговориться, — Так-то вы обе — красивые девушки.
Рядом раздаётся какое-то погромыхивание, Катюша аж вздрагивает. Но ничего страшного, это тётя Глафира смеётся. Это она на моё «девушки» реагирует. Зина смотрит с лёгким недоумением, её только что обозвали красивой девушкой. А чо такого? — смело встречаю её взгляд. Серые строгие глаза, чистая кожа, правильные черты лица… нормально у тебя всё.
Собак не зря упомянул. С неделю назад это случилось. Мы занимались обычными своими забавами с участием Обормота, когда из-за угла дома выметнулись братья Ерохины. С некоторых пор мы с ними живём в мире, иногда даже играем вместе. Но парням вечно не хватает драйва и треша, вот они и находят их время от времени на свои задницы. На этот раз буквально. Из соседнего двора их гнала небольшая собачья стая, всего штук пять. И псы норовили цапнуть как раз за корму. Братья орали, отмахивались и пытались отступить до безопасного места. Нашей крепости. Как раз туда отправляю Катюшу с Киром. Женщин и детей надо спасать.
Не успели Катя с Киром до защитных редутов добежать. На пути стаи тут же встают Зина с нашим псом. Зина крепко держит палку, которую мы кидаем Обормоту. Я не вооружён, зато Обормот всегда при своих клыках, порода-то у него бойцовская, если что. Он слегка опускает голову и рычит, низко и страшно. Восхищённо смотрю на него, никогда раньше таких слов от него не слышал. От Зины набрался?
Азартно преследующая братьев стая резко притормаживает. Ерохины прячутся за Зиной. И драки не получилось, здоровенный кобель, предводитель стаи, оценивающе оглядывает изменившуюся диспозицию. И оценивает разумно. Мне показалось, что на Зину он глянул с бОльшим уважением, чем на подступающего Обормота. Псы ретируются на свою территорию, видимо, посчитав, что своё защитили, а чужого им не надо. Только самая мелкая собачонка при отступлении гавкнула что-то дерзкое.
Допиваем компот, тётя Глафира сноровисто всё убирает со стола, и уходим в комнату.
— После такого обеда грех что-то делать в ближайшие полчаса, — выражаю общее мнение, — Немного отдохнём, подразним Катюшу и пойдём Обормота выгуливать.
Моё предложение принимается в целом положительно, только Катя почему-то спорит против второго пункта.
— Я вам подразню!
— Ну, раз так, тогда показывай давай, что ты там с принцессой вытворяешь, — командую я.
Мы придирчиво оцениваем кропотливые Катины труды.
— Корону ей надо сделать, — родившийся из туманного мира Катиных мечтаний образ одобряю по умолчанию, — Из цветной фольги. В конфетах иногда такая бывает…
— Ой, у меня дома есть! — Мгновенно возбуждается Катя.
— Завтра принесёшь. Пока рисуй свою корону, какая она должна быть.