Супернова

Птица отвернулась, вонзив когти ее в предплечье. Потом расправила свои мощные крылья и взлетела, поднявшись над трибунами. Фиона с воплем потянулась за ней, но поймать сапсана у нее не было ни шанса. Ее глаза наполнились слезами.

– Я больше его не чувствую, – лепетала она. – Не понимаю… Что происходит? – она огляделась, ища ответа у окружавших ее людей. – Моя суперспособность. Ее больше нет.

Осознание поразило Адриана как выстрел. Он огляделся, всматриваясь в лица и все чаще замечая на них ужас и панику. Отступники осматривали себя, чувствуя, как иссякают их суперспособности. У кого-то исчезала роговая чешуя, обнажая нежную, как у младенца, кожу, у кого-то исчезали под волосами антенны шестого чувства. Девушка, будто состоявшая из тлеющих углей, наблюдала, как ее руки и ноги превращаются в обычную человеческую плоть. Парень с шипами на спине вскрикнул, когда шипы отвалились и упали на землю, как состриженные ногти. Гасли искры. Испарялась энергия. Рассеивались тени.

Голос вернулся, он звучал гулко и весело.

– Если вы – один из тех Отступников, которым только что не посчастливилось получить крошечный укус, то мы призываем вас сохранять спокойствие. Вы почувствуете небольшой дискомфорт, может быть, легкую тошноту, но всего через несколько минут ваше состояние станет нормальным. Полностью, совершенно нормальным.

– Агент N, – сказал Адриан. – У них на жалах Агент N.

Оскар чертыхнулся и тростью раздавил шмеля, который, как был уверен Адриан, и так уже был мертв.

– Шприцы, видимо, подменили, – сказал Адриан. – Это явно дело рук Анархистов.

– Адриан, – сказала Данна, – тебя ведь тоже ужалили?..

Он покачал головой.

– Меня, должно быть, защитила татуировка. Но что-то мне подсказывает, что худшее еще впереди. Я пошел, мне нужно найти место, чтобы трансформироваться.

– Мы с тобой, – сказала она.

Выбравшись из ряда, он хотел взбежать по лестнице вверх, но его остановил голос, слабый и дрожащий.

– Ребята…

Адриан обернулся. Данна и Оскар тоже остановились, глядя на Руби.

Она побледнела, губы жалко кривились, в глазах стояли слезы. На правой ладони она держала мертвого шмеля.

В левой был красный камень, который всегда свисал на проволоке с ее запястья.

У Адриана упало сердце.

– Руби… как же…

В полной растерянности они смотрели, как камень начал таять, превращаясь в липкое кровавое месиво, стекавшее по ее пальцам на бетонный пол. Руби сглотнула и… несмотря на шок, попыталась храбро улыбнуться.