И кому вообще какое дело, что на мне надето? Рид любит меня голой, и это главное.
Пока я расплачивалась, расфуфыренные менеджеры шушукались о том, кому же я так чертовски хорошо отсосала, что он дал мне так много денег.
Гребаные фурии.
Еще раз оглядываю себя в зеркало и беру с консоли новую сумочку. Странное волнение охватывает меня, пока я направляюсь к припаркованному в гараже Касперу. Наверняка я просто переживаю из-за мероприятия, на котором будут сотни людей. Удобно устраиваюсь на водительском сидении своего автомобиля и двигаю в сторону Ратуши.
За окном моего «Мустанга» мелькают огоньки высоких зданий, тянущихся по Мейн-стрит. Когда я подъезжаю к белой высотке, уже начинает темнеть. Въезжаю на парковку Ратуши и отдаю ключ от Каспера подошедшему к водительской двери валету. Достаю из сумочки телефон, чтобы написать Риду, что я на месте. Через широкую арку захожу в центральный вход Мэрии и оказываюсь в узком длинном коридоре, стены которого выполнены из золотистого мрамора. Лифт привозит меня на двадцать седьмой этаж, с которого открывается изумительный панорамный вид на мерцающий светом город. Засмотревшись на окружающие Ратушу вытянувшиеся к небу здания, подсвеченные яркими огнями, врезаюсь в чью-то спину.
— Прошу проще.. — Застываю на полуслове, когда мужчина поворачивается ко мне лицом.
— Эбигейл?! — сдвинув брови к переносице, удивленно восклицает он.
Когда наши одинаковые глаза цвета льда встречаются, сердце начинает стучать в бешеном темпе. Мои глаза пугающе расширяются, а дышать становится так тяжело, словно из моих легких выбили весь воздух.
Это какой-то гребаный мираж. Человек, стоящий передо мной просто не может быть им. Нет, нет, нет! Этого не может быть!
Мужчина, очень похожий на моего отца, протягивает руку, желая притянуть меня к себе. И это его движение вперед заставляет меня очнуться и выйти из ступора. На смену ужасу приходит отвращение и злость.
— Не подходи! — восклицаю я, выставив руку вперед.
— Эбигейл..
— Что ты здесь делаешь?!
Все внутри меня кипит так, словно Мейзикин уже во всю готовит котел для этого самозванца. Боюсь представить, какое у меня сейчас выражение лица. Но я уверена, что если бы вместо своей идиотской суперспособности не толстеть я выбрала убийство взглядом, то сейчас бы вышел уже второй мой фильм про день сурка.
— Мэттью, благотворительный вечер начнется через несколько минут. Все ожидают только вас, — произносит спортивный директор «Орлов», вышедший из двойных коричневых дверей слева от нас.
— Мне нужно еще несколько минут, Чейз, — сурово произносит мой отец, не сводя с меня взгляда. Будто если он его отведет, то я исчезну. Глупенький. Я уже сорок тысяч раз моргнула за эту минуту, но отец так и не исчез. Так что это не мираж, а… Стоп!
ТВОЮ Ж МАТЬ!
НЕТ! НЕ-Е-Е-Т!
Закрываю глаза и делаю глубокий вдох, а затем сквозь зубы произношу:
— Молю, скажи, что ты не тот самый новый спонсор клуба.