Жертва 2117

– Да ты не огорчайся, – сказал Александр, выскальзывая из рук отца. – Черт тебя побери, ты освободишься от меня раньше, чем ты думаешь.

Отец отступил на шаг назад и посмотрел на него, как будто получил пощечину.

– Освобожусь от тебя?! За такое предложение я тебе очень благодарен, – холодно сказал он, немного подумав. И вынул из кармана бумажник. – Вот, бери. И лучше, если ты уйдешь прямо сейчас, чтобы нам не пришлось ждать, когда господин соблаговолит удалиться. Найдешь себе какой-нибудь молодежный приют, а здесь тебе больше нет места.

Он обернулся к двери и увидел стальной трос, висевший на ручке.

– Ах, вот что, – констатировал он и примерил расстояние до радиатора. Потом снял трос с ручки и обмотал вокруг руки. – Вот так! Все, замуровываться больше не будешь, понятно? Собирай свое барахло. Если тебе еще что-то надо, бери что хочешь, я думаю, мама переживет, когда вернется из поездки.

– Ты хочешь сказать, когда кончит трахаться с тем, кто ее больше устраивает, чем ты? Это ты хочешь сказать?

Александр и раньше видел, каким белым могло стать лицо его отца. Так бывало перед тем, как его начинали бить, и обычно это пугало его, но в этот раз ему было в высшей степени безразлично. Удар последовал тут же, – казалось, несильный, хотя, по правде говоря, это было не так, – потом второй и третий. И росло удовлетворение от того, что, судя по глазам, отец все больше приходил в отчаяние: он не мог больше его запугать. Соотношение сил изменилось навсегда.

– Ты безумец, – выдохнул отец, отступая. – Безумец!

Александр кивнул. «Может, он и прав, кто знает?» – подумал он, под аккомпанемент ругательств отца поднимая с пола свою одежду и медленно подбираясь к самурайскому мечу, висевшему на стене.

Когда Александр снял меч, отец расхохотался:

– Ха-ха, ты что же, всерьез думаешь взять меч с собой в приют? Ты настолько тупой? У тебя дела идут хуже, чем я думал.

И его злобное лицо исказилось усмешкой, которая застыла в момент, когда Александр вынул меч из ножен.

Эта усмешка осталась навеки, когда отрубленная голова мягко упала на кровать Александра.

Он посмотрел на газетную вырезку на стене и улыбнулся.

– Итак, мы приступили, – прошептал он.

«Это был первый», – подумал он, положив тяжелую голову отца в камеру глубокой заморозки, тело он перетащил в пристройку к стиральной машине, надев на шею пластиковый пакет, чтобы было поменьше крови.

– Полежи здесь, папаша, – сказал он и натянул мешки для мусора на обезглавленное тело. Заклеил дыры клейкой лентой, и теперь тело могло лежать так годами, не распространяя вони по всему дому.

Александр удовлетворенно кивнул и сдвинул узел поближе к стиральной машине, чтобы на полу осталось место для матери, когда она пожелает вернуться домой.

Все его тело дрожало от радости, пока он нес аппаратуру отца в свою комнату. Он осуществил то, что задумал, и это было легко. Он сможет сделать это снова. И снова. И снова.

Потом он соединил все проводами и включил систему. Как ни странно, больше не было опасений, что она не заработает, потому что все в порядке.