Atem. Том 1

22
18
20
22
24
26
28
30

— Всё же добавляя что-то своё.

— Не без того. Погода… — запнулся он, и поправил целлофан, слетевший с книг от ветра. — Погода — это единственное, чем я могу управлять в своих рассказах.

— А что у вас там за книги? — вдруг стало мне и впрямь любопытно, и я согнулся над его «коллекцией», рассматривая обложки.

— Всякие. Есть поэзия, есть проза. На разных языках. Хотите польский?

— Нет, — засмеялся я. — Не привык читать книги, не понимая, что в них написано.

— Они с переводом.

— Это как? — Снова одолел меня кашель, и я, извинившись, отошёл за очередным стаканом горячего чая.

А когда вернулся, мужчина достал какую-то книжку и, раскрыв её, показал мне текст. Над непонятными буквами сверху синей ручкой был написан английский перевод, а на следующей странице — карандашом французский. В другой книге, австрийского поэта, над строками стихов был и вовсе нацарапан арабский язык!

Как оказалась, его «исписанные» книжки стоили недёшево. А чтобы ты мог купить одну такую книгу, должен был предоставить свои услуги «свободного переводчика». Но перевести нужно было всего лишь абзац или четверостишие. Многие туристы делали это на «добрых началах», то есть бесплатно.

— Все хотят оставить частичку себя в Париже, — объяснил мужчина.

Я не хотел. Я хотел как раз таки увезти её от сюда.

— И так переведена каждая книга? От корки до корки? — удивился я, опять раскашлявшись.

— Нет, — сознался он.

— Так значит, я всё же не пойму о чём там будет речь?

— Нет, — рассмеялся он. — Но ведь это никому и не надо. Все покупают их только ради этих нескольких строк, находя там какой-то особый символизм.

И тут я вспомнил о законе логики, о вещах, между которыми по факту нет ничего общего, и лишь наше восприятие умудряется их связать «нитями случайного совпадения». Мы разговорились о де Моргане. Затем подошли две дамы под одним красным зонтиком, купили французскую поэзию. Выбирали они её так долго, что я успел перевести из другого сборника — немецкой поэзии — маленький стишок Готфрида Бенна, под весьма ироничным названием «Розы». Мне даже захотелось незаметно вырвать эту страничку на память, но я вовремя одумался. От такой памяти я предпочту отказаться.

— Вы здесь на праздники? — запихивая деньги в нагрудный карман, посмотрел на меня мужчина.

И мы проговорили ещё с получаса о том, почему я приехал в Париж.

— Интересно, — заключил он, дослушав мой рассказ. — Интересно было бы написать, — и тут же добавил. — Я передам ей, что вы её ищите.

— Передадите что? Кому? — Сердце пронзила острая боль. В такие совпадения, я точно не верю.