Грешник

— Ты иди первой. Я подожду несколько минут.

Ее глаза сужаются. — Почему?

— Потому что. Никто не должен знать об этом. — Я ухмыляюсь, вытирая немного спермы с уголка ее рта. — Это просто избавление от некоторых накопившихся сексуальных разочарований. Называй это детскими фантазиями, если хочешь. Это не будет длиться вечно, и как только это закончится, все вернется на круги своя. — Я делаю шаг назад. — И, кроме того, я бы не хотел, чтобы Кинсли узнала.

Она свирепо смотрит на меня, практически стреляя огнем из своих глаз. — Ты действительно мудак, ты знаешь это?

— Никогда не утверждал, что это не так, детка.

Качая головой, она уходит и возвращается к своей команде. Может быть, это был идиотский поступок — вот так швырнуть ей в лицо ее так называемого друга, но я не хочу, чтобы она спутала это с чем-то, чем это не является. Ей нужно помнить, кто мы такие.

Точно так же, как мне нужно помнить, зачем я сюда пришел.

***

Дождь барабанит по крыше школы, а снаружи громко раскатывается гром. Тот факт, что они даже пригласили нас прийти сегодня, удивителен, поскольку они ожидают, что будут повалены деревья и существует вероятность торнадо. Я сижу на втором уроке, единственном занятии, которое у меня только с Саванной. Никто не следит за каждым моим движением и не анализирует значение каждого взгляда в ее сторону. Мы только вдвоем, одни на дурацком уроке графического дизайна.

Вспыхивает еще одна молния. Судя по тому, как близко раздался гром, он раздался не более чем в паре миль отсюда. Однако меня удивляет не это.

Одно из самых ярких воспоминаний, которые у меня остались о Саванне, когда мы были моложе, — это то время, когда она ночевала у меня дома во время действительно сильной бури.

***

Я переворачиваюсь на другой бок в своей кровати, пытаясь заглушить шум ливня, который идет снаружи. Ветер резко ударяет в окно, и я задаюсь вопросом, сколько силы потребуется, чтобы оно разбилось. Когда раздается еще один раскат грома, я слышу, как он смешивается со звуком приглушенного крика.

Саванна?

Выскользнув из кровати, я пробираюсь через коридор в комнату для гостей. Сави свернулась калачиком под одеялом, ее неудержимо трясет. Я закрываю за собой дверь и включаю свет.

— Сев? Что случилось?

Она высовывает голову из-под одеяла. — Н-ничего. Я в-в порядке.

Еще один хлопок, и она кричит, немедленно возвращаясь в свое укрытие. Я тихо хихикаю и подхожу к кровати, приподнимаю одеяло и проскальзываю под него вместе с ней. Когда я смотрю на ее лицо, я понимаю, что она плакала. Высохшие слезы смешиваются с вытекающими новыми влажными.

— Почему ты не сказал мне, что боишься грозы?

Она вздыхает, отводя от меня взгляд. — Я не хотела, чтобы ты думал, что я ребенок.