Грешник

Когда я увидела, что он ждет меня за трибунами, у меня было полное намерение послать его нахуй. Однако в ту секунду, когда он поцеловал меня, вся сила воли, которая у меня была, чтобы сопротивляться ему, исчезла. Целоваться с Грейсоном так же волнующе и захватывающе, как и в первый раз, когда нам было по десять лет и мы сидели на крыше его дома под звездами.

Уровень уверенности в его голосе, когда он сказал мне, что я его, послал ударные волны прямо сквозь меня и заставил меня сжаться вокруг ничего. Он мог бы взять меня прямо тогда и там, и я, вероятно, позволила бы ему. Мне стало совершенно ясно одно — отказать ему — это не то, что я могу сделать. Это страшное откровение, потому что это означает, что я полностью в его власти.

***

Я как раз собираюсь принять душ, когда раздается стук в мою входную дверь. Как только я открываю ее, я чувствую, что кто-то сбил меня автобусом. Делейни стоит с другой стороны, выглядя такой же потрясенной, как и я.

— Чертов Грейсон, — ворчу я себе под нос и открываю дверь шире, чтобы впустить ее.

Она одаривает меня теплой улыбкой, когда заходит внутрь и оглядывает адскую дыру, которой я была так благословлена. В этом особенность Делейни — она всегда старается не осуждать других. Тем не менее, я знаю ее с детства, и я почти слышу мысли, проносящиеся в ее голове.

— Что ты здесь делаешь?

Она бросает на меня вопросительный взгляд. — Я могла бы спросить тебя о том же.

Мои глаза резко закатываются. — Да, да. Идеальная Саванна Монтгомери на самом деле просто бедная цыпочка с другой стороны города. Прекрати это дерьмо и просто скажи мне, почему ты здесь.

Положив руку на бедро, она качает головой. — Ладно, хватит. То, что твоя жизнь пошла немного под откос, не означает, что ты можешь быть грубой со всеми вокруг.

— Немного под откос? Оглянись, Делейни! Похоже, что это место развалится от слишком сильного ветра. Я бы вряд ли назвала переход от жизни в соседнем доме к этой дыре просто "небольшим спуском". — Пока она молчит, я делаю глубокий вдох и провожу пальцами по волосам, чтобы успокоиться. — Ты собираешься всем рассказать?

— Нет. — Она отвечает без каких-либо колебаний, застав меня врасплох. После того, какой я была последние несколько лет, я бы ни на секунду не стала винить ее, если бы завтра она пошла в школу и кричала об этом с крыш.

— Почему бы и нет?

— Потому что. — Она пожимает плечами. — Раньше ты была моим лучшим другом, и я скучаю по этому. Я скучаю по тебе.

Все эмоции последних двух недель берут верх, и я начинаю плакать. Я быстро пересекаю комнату и притягиваю ее в свои объятия. Прошло так много времени с тех пор, как у меня была такая хорошая подруга, как она, и я была неправа, предполагая, что она будет думать обо мне хуже из-за того, где я живу.

Мы стоим посреди гостиной, рыдаем, как дети, и сжимаем друг друга, как будто от этого зависит наша жизнь. К тому времени, как мы отрываемся друг от друга, наши лица мокрые, а моя тушь течет.

— Ты выглядишь как енот, — хихикает она, протягивая руку, чтобы стереть немного макияжа. — Я думаю, что я только ухудшила ситуацию.

Я смеюсь и иду в ванную, чтобы умыться. — Моя комната дальше по коридору. Ты можешь подождать там. Я только на минуту.

После того, как я смываю с лица всю косметику, я достаю телефон из кармана и отправляю быстрое сообщение Грейсону.

Саванна: Ты послал Делейни ко мне домой?! Ты в своем уме?