Хоть мы и выставили довольно приличную цену в сто марок в месяц за посещение детского сада и ясельных групп, но желающих было больше чем мест в двух детских садах. В получении образовательной лицензии очень помогла архиепископия города. Фактически один звонок архиепископа в департамент образования позволил нам начать работу в самые кратчайшие сроки. Персонал для детских садов нашёлся очень быстро. Многие воспитатели и нянечки, которые работали в этих самых детских садах при ГДР, оставались без работы и с радостью ухватились за предложение.
Ничего нового мы изобретать не стали, взяли хорошо отработанную восточногерманскую, она же копия советской, систему функционирования детских дошкольных учреждений. С трехразовым питанием и дневным сном. Для жителей бывшего ГДР это была хорошо знакомая система, но только теперь, платная. А вот родители-весси очень удивлялись установленным порядкам. Ну не принято было у них кормить детей. В западногерманских детских садах дети завтракали и ужинали дома, а обед приносили с собой тоже из дому.
Посчитав получающуюся прибыль, я занялся организацией детских садов по всему городу. Всего, за 1996 год нами были открыты четырнадцать детсадов по всем районам. Совершенно неожиданно для меня очень большую помощь в этой деятельности мне оказала местная церковь. Дошло даже до того, что под их давлением муниципалитеты на территории районов в которых и были воссозданы детские сады, дали пятидесяти процентные льготы на земельный налог, а администрация районов «Букков» и «Рудов» вообще освободила от его уплаты.
…
В 1997 году бабуля наконец продала свой бизнес и долю в кабельном телевидении и собралась жить жизнью простой пенсионерки. Всё это я узнал уже постфактум, когда привёз сына на лето в Азов. К моему удивлению, продала она свои мастерские, полуподвалы и три торговые точки вполне выгодно и негде не обмишулилась.
А вот бывшие партнёры по телевидению денег не дали, написали только расписку о том что обязуются выплатить через два года. Но я-то помнил про кризис в России уже через год. Вряд ли после него они будут способны что-то отдать. Пришлось идти самому и трясти их. Даже пришлось подтянуть, для солидности в переговорах, Лубенца с его окружением и Померанцева, благо Витька пошёл работать не по стопам отца в участковые, а в прокуратуру.
Скляровский, который к этому времени, потеряв где-то своего напарника Крыловского и став единоличным владельцем компании, немного покочевряжился, но выплатил нашу долю в размере девяноста тысяч долларов. Эти деньги, единственные, которые я переводом забрал себе. А всю остальную долларовую наличность бабули мы с ней припрятали в подвале дома. Как я ей объяснил:
— Пока у нас с Олей все хорошо там, но вдруг бежать придётся на Родину, пусть полежат в запасе.
На всё про всё угробил целый месяц, но зато вволю накупался в Дону, порыбачил и пообщался с друзьями.
Кушнир и Померанцев воспользовались моим советом подзаработать на акциях «МММ» и успели всё продать когда их о том предупредил Андрей Лубенец. Много они, конечно, не подняли, но и того что они получили, им хватило на покупку стареньких финских коттеджей в Степном переулке. Можно сказать рядом, через один квартал от нас.
Раньше в этих коттеджах жили те самые цыгане из народной молвы, которые ходили по квартирам и внушением заставляли отдавать все ценности. Но в начале девяностых они куда-то внезапно потерялись, а домики успели до приобретения моими одноклассниками сменить нескольких хозяев. Теперь же парни потихоньку их ремонтировали, приводя в божеский вид.
Хорошо отдохнув, я первого июля вернулся в Берлин. К моему удивлению Оля меня не встретила, хотя была предупреждена о возвращении. Пришлось добираться домой на такси, где я и обнаружил зарёванную супругу.
Глава 35
— Я беременна, — чуть слышно, сквозь слёзы, прошептала Ольга в ответ на мои расспросы, что случилось.
— Так радоваться надо, милая, — я попытался её обнять, но был оттолкнут и даже получил по своему подбородку удар кулачком. — Да ёпсель-мопсель! — взорвался я и сгрёб её в охапку, чтобы она не могла распускать руки, но меня боднули уже головой. И довольно чувствительно боднули.
— Отпусти! Всё из-за тебя! Если бы не ты! — и она опять зашлась в плаче, но уже на моём плече.
Мне оставалось только поглаживать её по голове и шептать на ушко всякие успокаивающие благоглупости. Минут через пять её рыдания прекратились, и она уже поудобнее устроилась в моих объятиях и просто щекотно пыхтела мне в шею.
— Извини, я не хотела, — наконец оторвавшись от меня, она осмотрела мой подбородок и лоб, куда и пришлись её удары. — Не болит?
Я отрицательно помотал головой.
— Просто, неожиданно началось утро. Внезапно поняла, что у меня задержка месячных, ну и проверилась тестом. А завтра экзамен. А вчера «Шеринг»[179] прислал приглашение на практику после окончания университета. Ну я и… — Оля опять захлюпала носом.