…
За всеми навалившимися хлопотами, переживаниями и экзаменами незаметно пролетел почти весь июнь. Наверное никто из выпускников даже не заметил происходившие в стране события. Принятая декларация о государственном суверенитете РСФСР мелькнула в новостях и тут же вылетела из головы, смытая билетами по физике. Наши футболисты, проиграв аргентинцам два — ноль, тут же были забыты из-за подготовки к сдаче химии. Но рано или поздно всё заканчивается, закончился и наш экзаменационный марафон.
В этом году выпускной вечер решили проводить двадцать четвёртого июня. Так как это было воскресенье. А двадцать третьего мы всем классом собрались на последний наш классный час. Изабелла Агасимовна задерживалась на затянувшемся педсовете, а мы просто сидели и болтали о прошедших экзаменах и планах на лето. Как-то само собой в классе разгорелся спор о самых крутых профессиях, полученных на УПК.
Астахов, чуть ли не с пеной у рта, доказывал, что именно у них, операторов ЭВМ, самая востребованная специальность.
— Толя, а что написано в твоём удостоверении? — не выдержав, я тоже решил влезть в спор.
— Оператор ЭВМ.
— А что конкретно как оператор ты умеешь, — я выбрался из-за парты и вышел к доске, где и ораторствовал парень.
— Ну, программировать, в «Рапире».[107]
— То есть, ты сможешь составить программу для кодирования перфоленты или перфокарты с техническим заданием для станка с ЧПУ?[108]
— А что такое станок ЧПУ?
— Выходит, для завода ты уже не подходишь. Набирать текст на клавиатуре и отправлять его на принтер для печати вас, надеюсь, учили?
— Ммм, — стушевался Астахов. — Ну, мы набирали текст и отправляли на центральный компьютер, преподавателю, а он уже распечатывал.
— Не-не-не. Астахов, ты прямо скажи: сможешь набрать текст и вывести его на печать? Сам! Без преподавателя!
— Да где такое нужно-то? — возмутился парень.
— На работе, куда вас всех сразу с распростёртыми объятиями, как ты выразился — примут. Какую практику вы сдавали на экзамене?
— Создавали программу для отображения графического изображения на экране компьютера, — почти с пафосом произнес Толик.
— И что ты нарисовал?
— Снеговика в двух цветах.
— За сколько его можно продать, как ты думаешь? — ехидно поинтересовался я.
— Не понял. Зачем его продавать?