Но язык, как говориться, до Киева доведёт. Вот так я и добрался до громадного магазина «детский мир», в котором я и обнаружил спортивный отдел. В этом отделе я и приобрёл велосипед незнакомой мне марки «Вела». Визуально он ничем не отличался от девчачьего велика «Десна». Такая же сдвоенная и косая рама. Ну, я не гордый, мне-то и нужен велосипед на один день. Сойдёт любой.
Немного поблукал по городу, но всё-таки смог сориентироваться и выехать на дорогу ведущую в Юрмалу. Доехав до города, перекусил пирожками, купленными у какой-то бабульки, и запил всё это бутылкой лимонада. Отдохнул немного и закрутил педали снова, стремясь добраться до места назначения засветло.
Я с трудом нашёл место, где должен погибнуть певец через пять дней. Сначала даже проскочил мимо и, не найдя искомого ручья, подумал что заблудился. Но на обратном пути мне сразу на глаза попалось приметное ограждение водовода под дорогой.
Изучил и понял, что это именно то, что я искал. Вытащил из рюкзака и надел оранжевый жилет дорожного рабочего, для маскировки своей деятельности. И полез изучать объект диверсии.
Воды внизу было немного, больше грязи и ила. Я предполагал, что это будет труба, оказалось, что водовод имеет квадратное сечении и он очень заилен. Пролезть глубоко с моими размерами было не реально, и я принялся крепить пакет со взрывчаткой так, как получалось. Была опасность того, что взрыв уйдёт в стороны не особо повредив полотно дороги. Но у меня за плечами было только одно занятие по минно-подрывному делу. Как получится, так получится.
Как я помнил из наставления, огнепроводный шнур горит со средней скоростью один сантиметр в секунду. У меня был с собой метр шнура. То есть, с момента поджигания до детонации должно было пройти около полутора минут. Я отъехал на сотню метров от места взрыва и молился всем богам, чтобы за это время никого не принесло. Не хватало мне жертв ради спасения одной жизни.
Взрыв произошел неожиданно и очень красочно. Видимо, я недооценивал разрушительную силу восьми килограмм тротила. Мощнейший взрыв, и во все стороны полетели куски асфальта и бетона. Мимо меня прошелестел увесистый кусок чего-то, а несколько мелких обломков, падая уже с неба, догнали мою спину, прикрытую рюкзаком, даже несмотря на то, что я вовсю уже крутил педали, спеша покинуть это место. Наверное там весь участок дороги, проходящей над ручьем, основательно разворотило.
Велосипед я бросил в Юрмале, у железнодорожной остановочной площадки. Узрел подходящий и останавливающийся состав пригородного поезда, направляющегося в сторону Риги и решил, что электричка — более удобный вид транспорта, чем велик.
…
Из Риги я направился в Ленинград. Мне всё же не терпелось проверить клад на чердаке женского общежития в переулке Декабристов. В прошлый приезд я не смог попасть в это здание, а в этот раз пробрался на чердак без проблем. Общежитие никуда не делось, но двери теперь никто не контролировал.
Но вот на самом чердаке я наверное часа два обыскивал места, подходившие под закладку тайников. И по закону подлости, сверток промасленной бумаги с золотыми червонцами я нашёл уже в самом конце поисков, когда собирался уходить не солоно хлебавши.
Вот, правда, в газете «Ленинские искры», где я прочитал про данный клад в 1991 году моего времени, было найдено всего десять монет. А в найденном мною свёртке, было сорок две золотых десятирублёвки 1899 года. Видать, остальное кто-то прикарманил и сдал меньше.
Домой я вернулся семнадцатого августа и пока никаких сообщений о гибели Виктора Цоя не было. Так что я мог вполне заслуженно писать краской на стенах, что «Цой — Жив», вот только меня никто не понял бы. Вернулся я, как оказывается, вовремя.
…
К этому времени на руководство нашего кооператива вышли два предприимчивых товарища. Мелкие начальники с оптико-механического завода, некие Скляровский Алексей и Крыловский Николай. Которые предложили реорганизовать кооператив в малое предприятие. Постановление о создании которых принял Совет Министров СССР буквально только неделей ранее, 8 августа. Суть реорганизации была в создании студии кабельного телевидения. Первоначально наши были против. Но я, зная о недолгой судьбе видеосалонов и про неплохие доходы кабельных сетей, сумел их убедить и согласиться с поступившим предложением.
Все учредители малого предприятия «Сеть кабельного телевидения Пульсар», вносили равные доли деньгами и техникой. Бабушка с Сидоровыми вносили по двадцать пять тысяч рублей, а в зачёт специализированной техники шла наша аренда помещения.
Скляровский и Крыловский видимо долго и основательно готовились к созданию чего-то подобного, но сами всё не тянули финансово. Тем не менее, от них на баланс нашего предприятия поступила масса нужной и полезной техники. Самой дорогой и важной единицей из которой был тюнер спутникового телевидения «Витязь ТСТ-001 ДУ».[112] Уж не знаю, где они смогли раскопать это чудо в комплекте с двухметровой спутниковой тарелкой, на которой красовался логотип «НПО Радио».
И вот сейчас я пытался настроить конвертор тарелки на европейский спутник. Как оказалось, достать эту техническую хрень было проще, чем вынудить её работать. Ближайший специалист по её настройке был в Москве и до ноября был занят.
До приезда специалиста транслировать хотели только один канал с мультиками, боевиками и эротикой. Узрев привезенную технику и послушав разговоры наших технических специалистов, которые может и были инженерами, но не той специальности, я вызвался всё настроить сам.
Сначала от моего предложения как и от меня отмахнулись. Да не просто, а грубо послали. Ну, какой я могу быть специалист в семнадцать лет? Но за меня вступились Сидоровы и бабуля, которые объяснили нашим новым партнёрам, что без меня никакого кооператива и не было бы.