Но нет — когда глаза чуть привыкли, она увидела лишь чёрную махину. Мёртвый Скара был неподвижен.
Тогда жрица поставила сумку рядом с тем местом, где начинались кости, и разожгла свою колдовскую свечу.
В полном штиле пламя горело ровно. Потрескивал фитиль. Она смотрела на него и думала — что ей спросить?
«Как ты теперь?» — неловко подумала она. — «Вряд ли он ответит мне. Драконья душа покидает тело очень медленно, и сейчас он меж жизнью и смертью. Схаал не может забрать его к себе — но всё равно пребывает рядом, чтобы отделить его от мира смертных».
Вдруг огонёк дёрнулся влево. И мимолётно обрисовал круг — против часовой стрелки.
И снова влево.
Эйра подобралась.
«Драконья душа — очевидно, не то, что людская», — объяснила она себе. — «Поэтому огонёк идёт влево».
Она огляделась. Сюда едва долетал свет блеклого утра. Вязкий мрак заполнял грот, и её дыхание возвращалось ей взволнованным эхом.
Может это означало присутствие не дракона. А чего-то большего.
«Смерть Морая — здесь. Смерть — здесь».
Она проделала долгий путь и пришла к этому.
Эйра с дрожью в коленях опустилась на землю. Склонила голову перед кучей костей. Её дыхание сбилось, но разум наконец прояснился.
Тёмный супруг ожидал её возле поверженного зверя. Высокая коса в руках его замерла, готовясь пожать драконью душу.
Оставалось лишь узреть его лицо.
Эйра сунула руку в сумку, вытащила пару листьев змееголовника. Потёрла их перед носом. Ни единого призрачного голоса не потревожило её разум; вокруг расползалась лишь звенящая тишина.
Огонёк потянул вперёд. И вновь дёрнулся влево.
«Зовёт меня туда, к венцу этого монумента из костей», — подумала она и без колебаний вытряхнула себе в рот последние капли поганого зелья.
Пламя всё стлалось и стлалось, зовя её наверх, к Скаре.
Действие кадавриков оказалось мгновенным; мир теней словно ждал её. Быстро, как никогда до этого, множество душ прорезалось сквозь темноту. Они блуждали дырчатым туманом, заполняя всю пещеру; но не нападали на неё. Шелест зазвучал в ушах. Образы расплылись. Но Эйра отчётливо видела вытянутые молочно-белые фигуры, сквозь которые просвечивала туша Скары. И жуткие огоньки в месте глаз.