Бард молчаливо стоял у двери, хмурясь и скрестив руки на груди – совсем как Тиллиан…
– Вы умете управляться с лошадьми? – спросила его Анна. – Нам необходимо трогаться, я не хочу оставаться здесь ни минутой более…
Она виновато кивнула на Руфуса и попробовала еще раз слабенько улыбнуться. Судя по выражению лица менестреля, получилось не особенно убедительно.
– Я могу что-нибудь придумать, – пообещал он и, бережно положив футляр от лютни на свободную кровать (а футляр наверняка был возмутительно пыльным!), отправился выполнять ее поручение.
Сумку, висевшую у него на другом плече, он взял с собой.
Дверь закрылась за его спиной, и через несколько мгновений они тронулись.
Анна попробовала заставить Руфуса сделать еще несколько глотков, но тот повиновался ей без чрезмерного энтузиазма, а вскоре и вовсе забылся лихорадочным сном. Вздохнув, она отставила кружку на стол и медленно опустилась на свою кровать.
Половина. Он выпил только половину…
Хватит ли этого?
Анна изможденно откинулась назад и футляр Барда самым настырным образом впился ей в спину. Анна раздраженно оттолкнула несносный предмет, но тот едва сдвинулся с места.
Внутри что-то было!
Она бросила взгляд на дверь в изголовье вагона – ни щелочки.
Осторожно, Анна отстегнула защелки и приоткрыла футляр. Внутри была лютня! Но менестрель же божился, что инструмент у него украли!
Гнев полыхнул в ее груди. Анна вскочила с кровати, и спустя несколько стремительных движений она уже сидела на месте извозчика по правую руку от обманщика.
Тот лишь повел бровью, как будто так все и должно было быть.
– Ваша лютня, – прошипела она.
– Ее вернули, –кивнул он.
– Вы думаете, я в это поверю?
– Я и сам не верю, – он пожал плечами. – Представляю, как это смотрится со стороны. Наверное, едва ли гораздо лучше, чем самовольное исследование содержимого чужих футляров.
И наглец подмигнул!