— Дежурным назначили.
— Вечером-то не говорил… Поешь хоть.
Наскоро перекусив остатками праздничных блинов с брусникой, я выскочил из дому.
В школе я был часа за полтора до звонка.
Тетя Лиза, уборщица, топила печи.
— Никак мне помощника ветром надуло, — сказала она громко прозвучавшим в пустом коридоре голосом. — Давай-ка разливай чернила по чернилкам.
Начали подходить ребята. Обстукивали на крыльце ноги, шумно возились, хлопали дверьми.
Скоро и звонку греметь. Держа его за «язык», тетя Лиза уже прохаживалась по коридору, то и дело раздавая добродушные подзатыльники гомозившейся малышне.
С жестяным звоном загремел звонок.
Первым — урок географии.
Иван Андреевич отметит в журнале отсутствующих.
— Кто скажет, что с Машей Антоновой?
— Заболела, — отозвался Витька Комлев. — Мать ейная поутру забегала к нам.
— Не «ейная», а ее.
— Я и то говорю, — пробубнил Витька.
— Ты, Комлев, снесешь ей домашнее задание. Не забудь.
— Ла-адно.
«Заболела, — горячо вертелось у меня в голове, — заболела… Тогда в озере искупалась — и нипочем, а тут — заболела… Но почему Комлев? При чем тут Комлев?!»
Такого дня у меня еще не было. На уроках сидел тихо, но ничего не слышал, ничего не понимал.
В конце последнего урока я увидел перед собой листок, на котором аккуратным, совсем не моим почерком было записано домашнее задание по всем предметам.