Варвар

— Ты не перестаёшь меня удивлять, женщина. Пожалуй, ученица получилась из тебя получше, чем учительница.

Не знала, как реагировать на его ответ, замолчала. Потянулась за футболкой, но Марат вырвал её из моих рук и швырнул на заднее сидение. Подобрал джинсы и отправил их туда же.

— Мою надевай, — протянул свою футболку, завёл двигатель машины.

Сердце всё ещё колотилось, как сумасшедшее, а я прислушивалась к своим ощущениям. Странным, надо заметить, ощущениям… Если исключить то, чем закончился секс, я не испытывала стыда или смущения. Мне было хорошо с Хаджиевым… То, что чувствовала в его крепких, почти звериных объятиях, не выразить словами. В его руках я становилась необычайно слабой, хрупкой и такой желанной, какой не была никогда. И это пленяло, волновало. Сегодня я даже ощутила некую власть над ним. Над самим Варваром! Даже сейчас, когда его рука лениво поглаживала моё бедро, а взгляд направлен на дорогу, я улавливала волны удовлетворения. Хищник доволен.

Значит ли это, что я могу снова завести речь о сроках моего пребывания в его доме? Или лучше повременить? Но пока я тут занималась сексом да философствовала, там, в чужой квартире, с чужой женщиной, мой сын забывал обо мне.

— А эта няня… Ты много ей платишь? — нарушила тишину и замерла в ожидании.

Хаджиев вздохнул, пополз рукой по моей ноге выше.

— Достаточно, чтобы она безупречно выполняла свои обязанности, а ты не волновалась об этом.

— Сын начинает меня забывать. Дети в таком возрасте не задумываются о том, кто родная, а кто нет.

— Ты ему тоже неродная, если на то пошло.

Жестоко. В стиле Варвара.

— Я ему родная. Роднее той, что родила и бросила. А ты так говоришь только потому, что сам не имеешь детей.

Шины автомобиля противно завизжали, а я непременно врезалась бы носом в бардачок, если бы не рука Хаджиева. Испуганно повернулась к нему, а Марат поймал мой подбородок и склонился так низко, что обжег своим дыханием мои губы.

— Никогда не говори о том, чего не знаешь. У меня был сын. И я не продавал его, как сделал это твой муженёк, — в глазах его всколыхнулась слепая ярость, как тогда, в клубе, когда он разозлился на подошедшего ко мне мужчину. — Никогда не суди человека, ничего о нём не зная.

Новость о том, что у Марата есть ребёнок, сразила наповал. Он не похож на отца. Вот совсем не похож. И где тогда его сын? Почему не живёт с ним? И жена… У него ведь должна быть жена?

Во рту почему-то появилась неприятная горечь.

— Я не знала… Прости, если обидела.

Марат хмыкнул, безрадостно усмехнулся.

— Меня невозможно обидеть, Белоснежка. Меня можно только взбесить, и ты с этой задачей отлично справляешься.

Внедорожник снова тронулся, захрустев гравием под колёсами, а я, потупив взгляд, задумалась. А что я, по сути, знаю о Марате Хаджиеве? Я ведь знакома в основном с Варваром, а вот вторая сторона его жизни — тайна за семью печатями…