Варвар

Машина заехала в отворившиеся ворота, и тут же перед капотом возникли охранники. Марат опустил стекло, что-то сказал на своём языке, и мужчины тут же повернулись к нам спиной.

— Иди в дом. Я приду чуть позже.

Возникшее в клубе взаимопонимание испарилось вместе с возбуждением. Марат снова стал загадочным, пугающим мужчиной, и мне подумалось, что с Варваром найти общий язык всё же проще. Да, он вспыльчивый и дурной, но Марат опаснее. Он, как смертоносная змея, и то, что я вижу в его тёмном взгляде, гораздо страшнее кулаков Варвара.

Охранники так и не повернулись, пока я не забежала в дом. И хорошо. Футболка Марата была на меня настолько велика, что сошла бы за платье, но всё же не хотелось, чтобы меня видели такой… Похоже, мы с Маратом оба отошли от нахлынувшей страсти и снова стали собой.

Куда делся Хаджиев, не знала, но возникла уверенность, что в доме я сейчас одна. Прислуга на ночь не оставалась, и я, ощутив свободу, остановилась у комнаты Марата. По крайней мере, отсюда он иногда выходит…

Воровато оглядываясь, приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Темно. Нащупать выключатель не удалось, и я хлопнула в ладоши — так включался свет в моей комнате. Сработало.

Тихонько прошла внутрь и застыла от увиденного. Одна стена его огромной спальни была полностью увешана холодным оружием. Сабли, мечи, кинжалы, стилеты и ещё много всего, названий чему я не знала. Холодный металл резал по глазам своими отблесками и, казалось, я попала в какой-то другой мир. Здесь опасно, страшно и так притягательно.

Подошла ближе, протянула руку к тонкому стилету и, коснувшись его пальцем, вскрикнула, когда заметила в отражении изогнутой секиры тёмную большую тень.

— Кто это тут у нас? — Марат вошёл так тихо, что если бы не тень, я даже не заметила бы его присутствия. — А у нас тут шпионка, — прижался ко мне со спины, снял стилет. — Нравится?

— Красивый.

— Возьми его, — вложил оружие в руку и сжал мои пальцы на рукояти, испещрённой серебряными цветами. — Этим стилетом один персидский правитель убил свою любимую наложницу, — его слова звучали тихо, словно предназначены лишь мне одной. По коже побежали мурашки, и я неосознанно прижалась к нему крепче.

— За что?

— Уличил её в измене. Но не велел казнить, как было принято в его царстве. Сам убил. Тем же оружием, которое подарил ей для защиты в случае нападения врагов, — забрал стилет, повертел его в руке и медленно приложил острое лезвие к моей шее.

— Марат…

— И я бы тоже убил.

— Но я не твоя любимая наложница, — прошептала, коснувшись пальцами его запястья.

— Ты моя. Пока я этого хочу, ты принадлежишь мне. Твоё тело, твоя жизнь. Только твою душу я пока не могу понять. Чего она желает? Как мне разгадать эту загадку, Белоснежка?

Стилет снова занял своё место на стене, Марат развернул меня лицом к себе.

— Моя душа желает лишь одного. Быть рядом с моим сыном. Это всё, чего я хочу.

Хаджиев подхватил меня на руки, направился к кровати.