Последствия

– Почему она должен ехать с Антипатросом?– ворвалась в разговор Василика. – Возьмите кого-нибудь другого с собой.

– Ничего, я подожду его. – с лицом бескорыстным и понимающим значительность приезда Никия, отозвалась Элисса.

– Другие заняты работой. – кратко ответил сестре Софокльз.

На несколько минут комната покрылась молчанием: Василика продолжила раскладывать травы в кучки, сверяясь с книгой; Мелисса вышла в госпиталь и вернулась с книгой, которую отдала Василике, отняла её работу себе, и попросила записывать какое количество травинок в отдельных видах она разберёт; Софокльз сначала смотрел на их работу, скучность которой ему не понравилась, и он начал читал вытащенную из сумки, лежавшей у двери, книгу; в развлечении Элиссы были только глаза, которые скакали по каждому человеку в комнате. Уже через полчаса наблюдение девушке наскучило, и она, замечая за это время глухие шорохи в гончарной мастерской, направилась к Олиссеусу, за чем проследил врачебный взгляд Мелиссы, направленный на искалеченную ногу. Отвела она его, удостоверившись в том, что о поправившейся конечности Элисса не соврала.

Олиссеус с кистью в руках сидел за столом, расписывая стоявшую на ногах вазу.

– Добрый день, – подходя к гончару, вытягивая гласные, сказала девушке.

– Я не нашёл за что его хвалить. – не останавливая руки, выводившие на глине чёрный силуэт, монотонно, в обычной степени прозаичности проговорил мужчина.

– Здравствуйте. – подыграла ему Элисса.

– Привет.

– Можно посидеть у вас несколько часов? – встав так, что от плеча Олиссеуса её живот отделяло несколько сантиметров, попросилась Элисса.

– Прогуливаешь уроки?

– К Антипатросу приехал отец, и их отменили.

Олиссеус задержал кисть над вазой, так что Элисса заметила его долесекундное размышление.

– Садись. – кратко разрешил гончар.

Ничего не ответив, девушка развернулась, чтобы принести стул от гончарного круга, но Олиссеус вскрикнул на неё, и Элисса достала табурет, спрятанный под столом, на который она положила руки, а после склонила и голову. Пролежала девушка грудью на столе больше часа, наблюдая за Олиссиусом и его работой, до того, как дверь в мастерскую открыл Софокльз.

– Олиссеус, Элисса, я поехал. – сообщил он и вернулся на кухню.

Элисса подорвалась за ним и, проскочив через жилую комнату, в которой юноши уже не оказалось, перешла в госпиталь.

– Ты не можешь уйти, не попрощавшись с Антипатросом.

– Я знаю. Ты хочешь со мной? – опередив Элиссу в её вопросе, предложил Софокльз, остановившись посередине комнаты.

– Нас пустят?