«Она не считала.»
– Пока я тебя ждал, распределил некоторые предметы, если ты, конечно, согласишься учить. – неспеша, подталкивал девушку к согласию Антипатрос.
– Я не отказываюсь и не соглашаюсь, но обещаю подумать. – решила Элисса, всё больше расслабляя спину и отклоняя её назад, в то же время Антипатрос сидел, словно позвоночник его состоял из металла.
– Василика возьмёт на себя те, в которых требуются более глубокие книжные знания: география, математика, астрономия и письмо- а ты будешь проводить уроки, в которых не надо показывать наглядных примеров и писать самой, а только говорить: история, литература, живопись и философия.
– Если так, то, возможно, что-нибудь и получится. – задумчиво посмотрев на потолок, проговорили Элисса.
– Я уезжаю завтра с утра.
– Так быстро? А как долго тебя не будет? – оборвалась девушка от задумчивости.
– Это не моё решение, но если быстро придём к согласию, то вернусь через две недели, но со спартанцами ничего нельзя решить без сор, так что конечного срока назвать не могу. Поэтому и прошу тебе помочь Василике, она сама ещё ребёнок. – сжав на столе кисть в кулак и придвинувшись телом к его краю, объяснил Антипатрос.
– Ты надеешься на меня, но я не смогу им ни о чём рассказать. – угнетающе подхватила Элисса.
– Элисса, я знаю, что у тебя получится. У тебя прекрасный ум, и если ты прочитаешь пару книг по каждой дисциплине, то сама сможешь добавить что-нибудь из своего опыта.
– Ты давал мне книги, когда я лежала в госпитале, но… прости, хотя я и говорила, что запоминала половину, но понимала только четвёртую часть. – перетягивая бывшие у учителя чувства вины к себе, жалостливо сдвинув брови, вырвала из себя Элисса.
– Ты согласишься работать в школе, если я помогу тебе с книгами? – согнув ноги, Антипатрос сел перед девушкой и невесомо дотронулся ладонями до её колен.
– Да, я попробую. Но ты же сказал, что уедешь с утра. – склоняясь к нему, поджигала и без того волновавшееся сердце Антипатроса Элисса.
– Ты сможешь уделить мне одну ночь?
В изуродованном воображении Элиссы предложение звучало двояко, но учитель говорил об одном.
– Я перескажу тебе книги и дам несколько конспектов, по которым я проводил уроки для прошлых классов. – заметив замешательство девушки, добавил Антипатрос.
Элисса согласилась, и Антипатрос убежал в школу.
«В Платеи теперь не уедем. Но если работать с Василикой графиком три через три, то, может быть, съездив несколько раз, мы сможем расспросить всех в городе.»– Элисса попыталась найти выход из нового поворота.
Через десять минут вернулся Антипатрос со стопкой глиняных табличек, верх которых удерживал подбородком, которые до рассвета он читал и пересказывал Элиссе. Предметы были скучные, но девушка пыталась выражать полную отдачу своего мышления получению новой информации и слушала, не перебивая, сама же иногда отвлекаясь на назойливые мысли, в которых вспоминала Василику и Никия. К рассвету Антипатрос отложил конспекты от книг, те же глиняные дощечки только на каждую тему в них было написано меньше.
– И как я буду учиться, когда со мной не будет человека, который даже самые сложные темы объясняет несколькими словами, если, конечно, это не философия. – воскликнула Элисса, добавив о философии затем, что большую часть монолога Антипатроса занял именно этот предмет.