"Поставил себе новую коробку передач с прошлой зарплаты", - сказал он мне, - "а следующую на подшипники потрачу."
Я имел лишь смутное представление, о чём он говорит. Я никогда не интересовался машинами.
"Это круто, Бретт", - отсутствующе сказал я, кладя на стол последнюю упаковку.
"Ага", - кивнул он, - "и, если меня наймут сюда в следующем семестре, я смогу удвоить свою зарплату и уйти из ёбанного фаст-фуда. Больше денег и больше времени на машину. Это будет прекрасно."
Он говорил это в том же ключе, в каком мужчины говорят о тройнике с двумя женщинами за раз. В таком тоне, словно это мифическая фантазия, предел мечтаний и удовольствия.
Я подошёл к автоклаву, в котором нужные нам инструменты только что закончили стерилизоваться.
"Как много денег ты потратил на эту машину?", - спросил я, надевая ещё одну пару стерильных перчаток на те, которые у меня уже были, чтобы открыть автоклав.
"Около двух тысяч", - сказал он мне, когда я открыл стерилизатор и стянул вторую пару перчаток. - "Так, для начала, нам нужно шесть зажимов и шесть скальпелей."
"Принято", - ответил я, кидая перчатки в ближайшую мусорку. Я потянулся в автоклав, заполненный хирургическими инструментами, сложенными в лотки. Бретт загружал машину, и я не удивился, увидев, что инструменты сложены не так аккуратно, как сложил бы их я. Но я не сильно обратил на это внимание, решив, что каждому своё.
"Так ты потратил две тысячи на запчасти для этой машины?", - спросил я его, собирая зажимы. - "Она теперь лучше работает?"
"Ну", - ответил он, - "весь мой пробег слился в унитаз. Но теперь машина как новенькая, и охуенно рычит."
"В этом же вся суть, да?", - сказал я, улыбаясь про себя, пока передавал ему набор инструментов.
"Ещё бы", - согласился Бретт с энтузиазмом, радуясь, что мы с ним на одной волне.
У меня появилась ещё одна светлая мысль, которой я хотел с ним поделиться, поэтому я повернулся к нему именно в тот момент, когда потянулся в автоклав за ещё одной порцией инструментов. Моя рука вслепую прикоснулась к острому инструменту в лотке, и я почувствовал резкую острую боль в большом пальце правой руки.
"Оу", - пробубнил я, думая, что чем-то укололся. Это будет ещё той занозой в заднице, если перчатка порвалась. В таком случае мне придётся заново стерилизовать всё в автоклаве. Я вытащил руку, чтобы взглянуть на неё.
"Ох блять", - сказал я, пялясь на руку.
На перчатке был тонкий порез, примерно пять сантиметров в длину, от основания большого пальца до запястья. Немного крови сочилось вниз из пореза, стекая вниз по перчаткам на пол к моим ногам, но всё же большая часть крови накапливалась под латексом, создавая эффект набухшего водяного шарика.
Бретт повернулся посмотреть, что происходит, и его лицо побледнело.
"Твою мать!", - прокричал он в ужасе. - "У тебя кровь!"
"Вижу", - саркастично ответил ему я, начиная чувствовать жгучую боль по всей руке.