– Кошмары у меня бывают, такие вещие. Послушай: сегодня ночью мне стало тяжело. Неуклюжее, безобразное навалилось на грудь. Глаза, искрасна-серые, горят. Ты знаешь суеверный обряд?
– Надо спросить: к добру или к худу? – отвечала Анна.
– Да, я спросил.
– И что же?
Логин злобно засмеялся:
– Вот, если б я знал, так и услышал бы. Нет, одно только ворчанье. Если бы это был дух, он стал бы в тупик. Он увидел бы во мне двоих, – а кто из них перетянет?
– К добру или к худу наша любовь, – решительно сказала Анна, – но вместе и смело пойдем!
Доверчиво прижалась к нему и положила голову на его плечо.
– Куда мне идти! – печально воскликнул Логин. – Моя тяжесть не пускает меня.
– Так что же, – понесем ее вместе. Или лучше бросим ее, вот как осенью деревья бросают листья, – и будем свободны. Смотри вперед, говори мне о будущем!
Злая улыбка змеилась на его губах.
Он злобно заговорил:
– И заживем мы, как все, такою обыкновенною жизнью. Пойдем в церковь, которая нам не нужна, и повенчаемся перед алтарем того Бога, в которого не верим. Презренные заботы о личном счастии наполнят пустоту дней, но не утолят жажды. И я буду пред тобой злой и бесцельный. Мелочи будут меня раздражать, и я буду к тебе придираться, потом, раскаявшись, полезу к тебе с поцелуями, как все мещанствующие. Нежные имена, такие пошлые. И как ты станешь меня называть? Васей, Васенькой? И весь этот визг детский и запах, – все это и у нас повторится. Ужас пошлости!
Анна слушала его, низко склоняя раскрасневшееся лицо. Сказала:
– Нет, и на торных путях есть неожиданное, пренебреженное людьми и желанное для нас. Мы пойдем этою дорогою не рабами, а свободные, без страхов. Воскресим древнее счастие, и оно станет счастием новых поколений.
– Нюточка, если б ты знала! Распутство, пьянство, бессонные ночи, тусклые дни. Как сбросить с себя прошлое? Чудо нужно, – а я в чудеса не верю.
– Милый мой, любовь делает чудеса. Есть огонь, на котором сгорят нечистые мысли.
Ее грудь взволнованно колыхалась. Глаза загорелись восторгом. Логин угрюмо и печально смотрел на нее.
– Я не знаю такого огня, – мрачно сказал он.
– Попытаемся подняться, – все тише говорила Анна. – Увидим, доступны ли нам вершины счастия, – любовь без желаний. Если мы их не достигнем, лучше умрем.