…Солнце уже поднялось высоко над лесом, когда Хамит спросил у старшего:
— Слушай, а что со мной будет?
— Коли пастух выживет, и ты будешь жить. А если умрет — не миновать высшей меры: расценят как классовое убийство.
— Значит, крышка?
— Понимай так.
Размышляя над своей судьбой, Хамит не сразу сообразил, почему вдруг ускакали милиционеры. Что они, одурели, что ли? Услышав два винтовочных выстрела позади, он оглянулся. Меж деревьев увидел бородатых людей. Торговец кожей и его компаньон весело потирали руки, провожая глазами быстро удаляющиеся фигуры стражей.
Бандитов было человек десять. Один из них был из Карасяя. Все считали, что он отбывает наказание на Соловках, а он, оказывается, тут рядом в лесу. И другого Хамит узнал: он был осужден за ограбление кооператива. Наверно, и остальные были такие же отпетые. Широкоплечий, с золотистой, спадающей на грудь бородой мужик, видимо, главарь шайки, спросил:
— Ну, как там?
Хамит не понял вопроса. Торговец кожей поспешно ответил:
— Поломали кости как следует, полагаю, больше не станет разоряться на сходках.
И только сейчас Хамит сообразил, что избиение пастуха, оказывается, было задумано в лесу. Разглядывая Хамита, рыжий поинтересовался:
— А этого щенка где подобрали?
— Помогал нам, хотя и без него управились бы. Милиция прихватила попутно и его… Племянник лавочника Калимуллы.
— Можно оставить у нас в лесу или…
Рыжий выразительным жестом показал, как спускают курок, и свистнул.
— Полагаю, можно оставить.
Хамит струхнул не на шутку. Ведь Камиля и глядеть не станет на лесного бандита. Считай — тогда все пропало.
— Ну как? — спросил главарь, уставившись на него тяжелым взглядом.
— А чего мне тут делать, в лесу? — буркнул Хамит.
Бандиты посмотрели на главаря. Молчание затянулось. Видимо, главарь не привык торопиться. Хамиту вдруг мучительно захотелось курить, но, обшарив карманы, он не нашел ни одной папиросы — все выкурил. Решил попросить табаку: если не откажут, значит не убьют.