– И что это значит?
– То, что тусовке придается некое значение. И то, что будут разные журналисты. Но, в основном не очень интересные.
Они разделись в гардеробе на первом этаже и по широкой лестнице поднялись наверх в зал. Русаков обратил внимание на то, с каким радушием, непонятно искренним или показным, встречают их разные люди. От простых технических служащих до солидных теть в красивых платьях. Ростислав также не слишком представлял, кто это такие, вероятно, действительно, какая-то местная творческая и около творческая интеллигенция. В зале было уже немало людей. Не сказать, чтобы битком, но возле небольшой трибуны с микрофоном было тесновато. Оксана подвела его Русакова к плотному улыбчивому мужчине в очках. При виде нее он расцвел:
– О, Оксаночка, безумно рад вас видеть! – сказал он, склоняясь к ее руке.
– Познакомьтесь, – она только улыбнулась, вытаскивая пальцы из руки мужчины, явно не желавшего с ними расставаться. – Русаков Ростислав Романович, советник господина Тонковидова. А это самый культурный человек нашей области – Борис Борисович Мельник.
– Очень приятно, – сказал Мельник, пожимая Ростиславу руку. – А Оксаночка у нас все шутит. Я – чиновник, хотя естественно ничто прекрасное мне не чуждо.
– А это виновник сегодняшнего вечера – художник Никифор Стариков. – Оксана протянула руку к вертевшемуся рядом худощавому пареньку с прямыми русыми длинными волосами, не испорченными влиянием шампуня.
– Здравствуйте, – несколько смущенно произнес художник. – Рад вас видеть.
– А где же папа с мамой? – поинтересовалась Оксана.
– В зале, в зале, смотрят. Хотя что, им тут смотреть, – немного сморщился Никифор. – Сейчас начнется, куда уж без них.
И, действительно, открытие выставки началось буквально через минуту. Больше никого представить Русакову Оксана не успела.
Открытие было самым обычным и протокольным. Выступил «самый культурный человек области», потом отец художника, какая-то дама, сам виновник торжества. Затем отправились смотреть выставку. Она была небольшой, да и зал не производил впечатление громадного, но картины Русакову неожиданно понравились.
Фуршет проходил в залике, примыкавшем к выставочному. Голодные деятели культуры журналисты сразу набросились на бутерброды, кто-то не пил, а кто-то без стеснения наливал себе вино или водку.
Оксана подвела Ростислава к небольшому тесному кружку:
– Это наши золотые перья. Ростислав, обрати внимание.
«Перья» заметно оживились. Среди них было несколько симпатичных и не очень девушек, одна томная дама уже даже не средних лет. И пара мужчин, которых руководитель пресс-службы представила Русакову первыми.
– Это Владимир Еронко, – она повела рукой в сторону серьезного мужчины лет тридцати пяти – сорока с густой черной бородой. – Он у нас больше по журналистским расследованиям специализируется. Заведующий отделом газеты «Губернские вести». Непонятно, что его занесло сюда, в храм искусств.
– Дружба с семьей Стариковых, – засмеялся Еронко. – А вы, простите?
– Ростислав Русаков, советник Антона Викторовича Тонковидова, – сказал Ростислав.
– Наслышаны, но встречаться не довелось? Шифруетесь?
ebooksa