— Ты чего? Чего ты меня будишь? — не поняла она.
— Обещал же вам помочь. Мартину твоему, тебе. Для этого мне надо увидеть тело убитой.
Весьма вероятно, что там будет все банально, но вдруг что нарою, — сказал он.
— Ну, не ночью же… Завтра посмотришь, ты же занят был, — зевнула Яна.
— Говорю же, завтра ее похоронят! Одна ночь осталась для исследования. Забыл я… — ответил Витольд.
У Яны сон как рукой сняло, она села на кровати, чувствуя, как бешено стучит сердце.
— И что делать? — спросила она.
— Я не знаю… мне нужен доступ…
— К чему? — не до конца проснулась Яна.
— К трупу.
Яна поняла, что сон у нее не просто прошел, а пропал на несколько дней.
— А где она?
— В местной больнице. Это пара кварталов отсюда.
— А как мы туда попадем? — спросила Яна.
— Я не знаю… Деньги решают все — как вариант. У меня есть…
— У меня много больше, — тут же встряла Яна.
— Надо использовать связи, чтобы меня пустили. Например, позвонить этому, как его… твоему Анатолию Анатольевичу. Я же ничего не сделаю плохого, поручись за меня.
Яна несколько раз похлопала ресницами, словно это могло отогнать некоторый дурман и непонимание.
— Да я-то знаю, что ты не сделаешь ничего плохого. Связи-связи… — Она резким движением стянула волосы на затылке и шлепнула себя по щекам. — Что-то мне этот Анатолий Анатольевич не по душе… Эх! Есть у меня человечек в следственном управлении в самом главном, в Москве, — многозначительно посмотрела она на Витольда Леонидовича. — Видит бог, не хотела я его тревожить.
Яна подумала про Виталия Николаевича Лебедева, с которым знакома уже много-много лет. Он работал следователем по особо важным делам. Яна в годы своей бурной и неуемной молодости все время была замешана в криминальных историях — то в качестве свидетеля, а то и даже как обвиняемая. Одних только покушений на нее было сколько — и не сосчитать!