Кровная связь

Мне не нужно было смотреть на него, чтобы знать, что он говорит правду. Мне также не нужно было быть предупрежденным им.

Я знаю, какие ужасы там прячутся.

Я пожимаю плечами и бормочу: — Не буду. Я уже говорил об этом с Нортом и буду работать над тем, чтобы попасть к нему. Тебя выпустят из этого.

* * *

В доме есть только один лифт, который спускается вниз, по уважительной причине.

Вы же не хотите, чтобы гости дома споткнулись о работу, которую мы проделали здесь, или о пленников, которых мы привезли из офиса совета. И мы определенно не хотим, чтобы кто-нибудь из приезжающих членов совета увидел Ноакса, прикованного к полу, покрытого кровью и пытающегося освободиться.

Сегодня он выглядит особенно плохо. Полагаю, три дня здесь без еды и воды делают это с человеком. Когда он слышит лифт и звук наших шагов по бетону, то дергается от своих цепей.

— Мне больше нечего сказать! — бормочет он, прерывисто и слабо, а Норт насмехается над ним.

— Мы здесь не для того, чтобы допрашивать тебя. Это уже в прошлом.

То немногое, что осталось от крови на лице Ноакса, отхлынуло, и он вскарабкивается на колени. Его голос едва ли больше, чем хрип, когда он торопливо произносит: — У меня была одна задача. Найти твою Связную и вживить ей трекер. Вот и все! Они собирались убить моих детей! Что мне оставалось делать?

Глаза Норта даже не потрудились взглянуть на меня. Мы проводили подобные допросы уже более тысячи раз. Он знает, как я двигаюсь, когда слышу ложь. Я переминаюсь на ногах, именно так, как сейчас, потому что в воздухе слова кажутся мне неправильными на вкус.

Норт выдыхает и поправляет галстук, являя собой образ спокойствия и контроля. — Ты действительно знаешь, что лучше не лгать перед Грифоном. Ты был в комитете, который отобрал его для ТакТим. Ты дал ему рекомендацию стать ведущим. Неужели забыл об этом, предав всех нас?

Ноакс наморщил нос и пробормотал: — Он ошибся, я говорю правду. Они попросили меня только вживить трекер девушке. Больше я ему ничего не давал!

Я приседаю так, чтобы быть с ним на уровне глаз. — Но ты знал о взрывчатке, не так ли? Ты знал, что подвергаешь жизнь моей Привязанной опасности.

Он хнычет и выплевывает: — Я думал, они лгут на этот счет! Я не думал, что они настолько безумны, чтобы сделать это с какой-то девчонкой. Они не полные монстры.

Норт насмехается и протягивает руку, его ладонь медленно чернеет. — Нет, но мы — да. Не так ли, старый друг? Ты был рад помочь культивировать слухи о Связных монстрах.

Дар Норта ощущается очень похоже на дар Оли: стеснение в груди, когда он призывает его, и медленная ухмылка растягивается на моем лице. Обычно он избавляется от заключенных, когда мы с ними закончили, используя свое смертельное прикосновение. Быстро, эффективно и чисто. Исчезновение Оли снова нарушило его контроль, и я, со своей стороны, рад это видеть.

Рад, что она так же глубоко проникла под его кожу, как и под мою.

Ноакс брызжет слюной, кашляет в ответ и бормочет: — Я ничего такого не делал! — … ложь, — Общество было обеспокоено тем, на что вы способны, все вы! Я ничего не мог сделать, чтобы остановить распространение дезинформации, — …ложь, — Вы не можете обвинять меня во всем этом без достоверных доказательств! Я не заслуживаю такой смерти! — …самая большая ложь.

Я усмехаюсь и в последний раз встречаюсь с ним глазами, когда Август выскакивает из ладони Норта, уже истекая слюной и рыча, чтобы сказать: — Монстр засовывает взрывчатку в голову девятнадцатилетней девушки только для того, чтобы спасти свою шкуру. Монстр входит в больничную палату четырнадцатилетней девочки после того, как вся ее семья погибла в аварии, чтобы угрожать ей пленом. Ты думаешь, что до сих пор мы были монстрами? Ты еще не видел, на что мы способны… но теперь увидишь.