А потом больше никогда не думала о них.
Никогда не позволяла себе этого.
И тремя отчаянными словами, посланными через нашу связь Привязанных, Грифон раскрыл себя самой большой угрозе, которую когда-либо знала наша группа Связных.
Инстинктивно я думаю о небытии. Я позволяю панике овладеть мной, даже когда заставляю себя не думать о деталях, о точных причинах, почему так сильно паникую. Я трижды проверяю свой барьер для моего Привязанного, а затем проверяю свои узы, потому что мне, возможно, придется позволить им взять на себя управление, чтобы отвлечь Дэвиса от того, что он услышал.
Мои узы готовы и жаждут быть выпущенными на свободу.
Я буду терпеть боль столько, сколько смогу, а затем позволю им взять верх, чтобы закончить эту сессию. Если Дэвис заставит меня убивать невинных людей, тогда… что ж, я монстр, но если это сохранит безопасность моих Связных и наших близких, тогда я буду чертовски ненавидеть это, но приму.
Я ненавижу себя, но это та черта, которую я провела здесь.
— Отлично. Ладно, настаивай на том, чтобы быть упрямым маленьким дерьмом. У меня более чем достаточно инструментов, чтобы выкачать из тебя кровь. Если мне нужно, чтобы ты кричала, чтобы узнать, кто он, тогда, полагаю, нам понадобится больший и
Глубокий вдох.
Глубокий, долгий вдох через нос, задержка на два счета, выдох через рот.
Я смогу это пережить.
Мне также удается убедить себя в этом, вплоть до того момента, когда он действительно начинает наносить удары по моему бедру, и тогда из моего рта вырывается крик, рваный и хриплый. Грифон бьется о мой барьер, моя голова раскалывается от этого, и меня тошнит.
В этот момент вся сцена становится слишком тяжелой для Кирана, и он кричит Дэвису, поражая меня, потому что я почти забыла, что он здесь, с нами, из-за боли: — Убери от нее руки, и я скажу тебе, где он.
Нож, зарытый в моем бедре, перестает двигаться, но Дэвис не вынимает его полностью. Мышцы сжимаются вокруг него, словно мое тело пытается вытолкнуть его, но его рука крепко держит рукоятку.
Я наконец открываю глаза, но Дэвис сосредоточен на Киране. Когда я перевожу взгляд на то место, где он прикован, он все еще выглядит так, будто находится на полпути к могиле, но в его глазах появляется решительный блеск, когда он говорит: — Ее другой Связной, тот, что у нее в голове, тебе нужен он. Он сильнее меня. Если она завершит с ним связь, то получит тот толчок силы, который ты от нее хочешь. Он Нейро, как и ты… он очень похож на тебя, на самом деле. С того момента, как они встретились, он был в ее голове. Если кто и сможет помочь тебе контролировать ее узы, так это он. Просто перестань, блядь, резать ее, и я скажу тебе, где он.
Я хочу закричать на него, чтобы он заткнулся, но не могу говорить из-за комка в горле, вызванного всей этой болью и моментом, когда я думаю, что вижу триумф в глазах Дэвиса. Он знает, что Киран собирается дать ему еще один кусочек головоломки, еще одну игрушку, с которой можно поиграть, чтобы сделать меня оружием, которого он так отчаянно жаждет. После многих лет, когда он ничего не получал от меня, он ни за что не собирается отказываться от расспросов Кирана об этом.
Он просто возьмет и найдет моего Связного, затащит его сюда, чтобы он пережил все это вместе со мной.
Дэвис решает доказать свою точку зрения и нажимает на нож сильнее, прорезая мышцы, и мои узы, наконец, срабатывают, заменяя меня, чтобы избавить мой разум от агонии, и тогда я, наконец, ничего не чувствую. Они впитывает все это в себя, как самая лучшая губка в мире.
Мои глаза не меняются. Мои узы знают, что лучше не делать этого здесь.
Киран понятия не имеет, что боль для меня только что закончилась, и огрызается: — Массачусетс. Он в Массачусетсе. Дай мне ручку. Я напишу, где, только перестань ее резать.
ebooksa