Римаут

– Меня зовут Мадлен, – трогаясь на зеленый сигнал, добавила женщина. – А теперь спрашивай.

Агата потрясенно крутила головой, думая, не стоит ли выпрыгнуть на ходу, чтобы оказаться подальше от странной попутчицы, но решила остаться. Они уже на трассе, и скорость явно великовата для прыжков за борт.

– А почему – миль? – наконец спросила она.

– Привычка, – пожала плечами Мадлен. – Я довольно долго жила в Соединенном королевстве. Да и не только там.

Так Агата и познакомилась с наставницей. Странно, почему она вспомнила тот давний эпизод именно сейчас, сворачивая на свою узкую улочку? Кто его знает, память вообще штука причудливая. Не прикажешь ей, что помнить, а о чем забыть.

Вот еще чудеса – калитка во двор была прикрыта, а входная дверь в дом – нараспашку. Мама обычно строго следила за этим, ведь бросать вход открытым – приглашать воров. Она всегда так говорила, что, в общем, было верно. Незапертая входная дверь в их старой квартирке действительно смотрелась бы довольно дико. Воров не воров, но кого-нибудь точно заманило бы на такой лакомый кусок.

Агата зашла в холл. Нет, точно что-то не так… Дверка в подвал тоже приоткрыта, из шкатулки, поставленной мамой в прихожей, с запасными ключами и прочей мелочью, все высыпано на столик. Беспорядок вроде бы мелкий, но все детали, складываясь вместе, начали беспокоить.

– Мама! – крикнула Агата в тишину дома. – Ви-и-к!

Брат-то точно должен быть дома после ночных потрясений. Но никто не отозвался. Девушка побежала на кухню: да, и здесь кто-то копался, явно не свой. Ничего не сломано и не перевернуто, но все эти брошенные незакрытыми ящики, вытащенная зачем-то коробка с еще не разложенной посудой… Точно, воры. Но очень странные – что можно было искать в их крайне небогатом имуществе?

На втором этаже та же картина. На первый взгляд, не сломано и не украдено ничего, но рылись, это заметно. В ее комнате вещи лежали не на своих местах, та же укулеле вместо своего законного места на тумбочке возле кровати очутилась теперь на широком подоконнике. Для инструмента вредно, кстати: прямой солнечный свет же…

В родительской спальне из шкафа достали и высыпали на пол вещи из любимого чемодана папы. Сам чемодан бросили в углу, не закрыв, отчего он стал похож сейчас на зевающего бегемота.

– Какого же… – Агате захотелось выругаться. От души, и именно теми словами, за которые на улице штрафовала полиция. Однако она сдержалась, обдумывая на ходу последнее пришедшее в голову слово.

Полиция! Вот кого надо было срочно вызвать. В том, что кто-то залез в дом, ничего странного, пусть ищут. Это вам не ночные видения старшего братца, сплошная суровая реальность. Но сначала надо бы позвонить родителям и понять, куда делся Вик.

Первым, бросив все на работе, приехал Павел. Он успокоил Агату, которая не очень-то и волновалась: все живы и здоровы, просто неожиданно обнаружить, что в твой дом кто-то влез, но опасного же ничего не произошло.

Мама, как оказалось, уехала на такси с Виктором в Адлерауге – до соседнего городка всего-то сорок километров, но там и кинотеатр, и кафе в изобилии, да и магазины… Мамина страсть к шопингу даже в отсутствие денег победила даже ее страсть к порядку. Они отбыли почти сразу, как Агата ушла в школу, значит, дом стоял без присмотра полдня.

Разумеется, Павел вызвал полицию, заранее сморщившись от необходимости общаться с этим противным Каневски. Он попадал в яблочко: приехал именно надоедливый носатый полицейский в сопровождении двух младших чинов – недавно виденного Агатой водителя, арестовавшего Лири, и незнакомого эксперта, тощего, как палка, господина в массивных очках с чемоданчиком в руке.

Пока эксперт и водитель осматривали дом, ища отпечатки пальцев или любые другие следы преступников, Каневски привычно расположился на кухне и записывал показания.

– Скажите, господин инспектор…

– Господин старший инспектор, – поправил Агату полицейский. – Что ты хотела, девочка?

Ее немного бесило это «девочка», но деваться было некуда: отец как раз вышел из кухни, что-то объясняя тощему эксперту, а говорить при нем не хотелось.