К счастью это оказался только фразеологизм и Колодин не стал выносить на наш суд свой музыкальный талант. Он, как и прежде шел впереди, мы же шли следом. Пару раз мне пришлось поддержать за локоть Пахомова, который в темноте спотыкался о кочки и неровности. Или же всему виной была банальная усталость, которая в длительных забегах быстрее нагоняла пожилых людей.
– Как вы себя чувствуете? – обратился я к Пахомову.
– На все свои годы, – усмехнулся он, глядя исключительно вперед. – Но я бы согласился на боль в спине, кровавые мозоли и даже воспаление легких, лишь бы девочка нашлась.
– Марина! – закричал Колодин.
– Боюсь даже представить, что чувствуют сейчас ее родители, – сказал я с дрожью в голосе. – У меня самого дочь и я как не стараюсь отрешиться, все равно сопоставляю себя с ними. На их месте, я, наверное, сошел бы с ума.
– Человек гораздо сильнее, чем ему кажется, – со знанием дела, отозвался Пахомов. О том, что он на самом деле знал, о чем говорит, выяснилось позже. – В нашем организме заложено немало защитных реакций, которые блокируют чувства в самых тяжелых моментах жизни. И все это делается для того, чтобы мы стойко выполняли наложенные на нас обязанности.
– Марина!
– Согласен с вами. В конце концов, я смог перебороть себя и уже более месяца работаю в морге.
– Кстати, как твои отношения с Безбородовым? – поинтересовался Пахомов, водя фонарем то по одной стороне берега, то по другой. Ширина реки была в среднем примерно пятнадцать метров, а потому луч света на противоположном берегу рассеивался.
– Ну, сквернословить в моем присутствии он перестал. И пьяным на рабочем месте я его больше не видел. Возможно, он пьет после работы, но утром он как всегда приходит бритым, расчёсанным и опрятным.
– В последнее время мы с ним перестали видеться, по той причине, что он практически не бывает трезвым, а я же наоборот – на дух не переношу запах спиртного. Рад слышать, что твоё присутствие на него столь благоприятно влияет.
– Я тоже. Приходи он пьяным, мы бы с ним не сработались. Это точно.
– И он наверняка по этой части придерживается того же мнения. А раз он перестал пить – это может значить только одно.
– И что же?
– Марина!
– То, что ты завоевали его доверие. И он готов оставить свое место.
– А мне казалось, что он просто хочет произвести хорошее впечатление на главврача и доказать свою состоятельность как профессионала в своем деле.
– Вовсе нет. Ты ему явно нравишься. Возможно, он отказался от вредной привычки по оглашенной тобой причине в первые дни. Сейчас же, причина в уважении к тебе.
Я улыбнулся. Без сомнений слова Пахомова мне были приятны. И мне хотелось ему верить. Прежде чем моя улыбка успела поблекнуть, наше внимание привлек свист Колодина и его размашистые движения рук. Сердце в моей груди учащенно забилось. Я решил, что нашлась Марина. Только вот живая или нет? Я побежал к Колодину, оставив Пахомова позади.
– Здесь мост! – прокричал Сергей, указывая на узкую железную переправу, и мой бег замедлился, а вскоре я и вовсе перешел на медленный шаг. Надежда оказалась ложной. – Я попробую перебраться на другой берег и поискать ее тело у корней деревьев.