Симфония кукол

22
18
20
22
24
26
28
30

– Расскажи поподробнее.

– Тут неважно, буду я подробно рассказывать или нет. Поймешь только, если тебе хватит эрудиции и фантазии.

– Я очень постараюсь. Мы очень постараемся. – Она посмотрела на Никиту, тот закивал в знак поддержки.

– Хорошо. Тогда представь, что ты и есть подонок, – обратился Валентин к Никите. – Самый настоящий ненасытный подонок. Который жрет, жрет и никак не нажрется. Представил?

Никита, сдержав улыбку, кивнул:

– Не до конца, но представил.

– Так вот. У него, у Подонка этого, то есть у тебя… под нижней челюстью нет кожи. Он ест, то есть ты ешь, и не может, то есть ты не можешь, никак насытиться. В общем, все льется мимо. На живот, на грудь. Понимаешь?

– Кажется, да.

– Ну вот и получается, что и сам ты, то есть он, недоволен, и другие голодные ходят. А остановиться не может ни он, ни ты. – Валентин отпил свой кофе, проверил, что записывает Рамуте, и между делом добавил: – Кстати, зря ты сел на тот стул.

– А что с ним не так? – Девушка оторвалась от блокнота.

– Все так. Только грязный. Твой друг сел на мой суп, вернее, на суп Подонка с дырявым ртом.

– Извините. – Никита встал, обрадованный, что наконец-то ему не придется сидеть на мокром, поймал на себе недовольный взгляд Рамуте и отошел к стене.

– Ничего. Я еще не закончил с Подонком. Нужно еще немного. Хотя бы пару дней. Сырой он, так что не накажет тебя за свой суп.

– Ты так много о нем рассказываешь. Можешь показать нам, как продвигается работа над картиной? – Теперь Рамуте искренне захотела увидеть рисунок.

– Нет.

– Почему?

– Нет, и все. Ни у кого из вас не получится меня убедить. Ни у тебя, ни особенно у тебя.

– Почему?

– Вы пришли не ради того, чтобы узнать о моей работе. Я вижу тебя и твоего дружка с испачканной задницей насквозь.

Рамуте и Никита переглянулись.