Когда нам семнадцать

— Тоня Кочкина заходила к ней на днях.

— И что же? Ольга ведь решила бросить школу. Тебе, это известно?

Я стоял перед Максимом Петровичем, не совсем понимая его слова.

«Бросить школу…» Представилась пустынная квартира Ольги и она одна с больной матерью. Как ей, должно быть, сейчас тяжело!

Звонок прервал мои мысли. Вместе с другими учениками я вошел в класс. Еще накануне заботливые руки девушек придали ему особенно уютный вид. На окнах стояли цветы. Между столиками протянулись ковровые дорожки. На столе экзаменационной комиссии, покрытом сукном, стояли букеты сирени. Мы тихо расселись по местам, с волнением ожидая, когда откроется дверь. И вот наконец в класс вошли члены комиссии…

Максим Петрович поздравил нас с началом экзаменов, подошел к классной доске и торжественно снял лист бумаги, которым были прикрыты названия тем сочинений.

«Труд — дело чести, доблести и геройства», «Творчество великого русского поэта А. С. Пушкина», «Отечество, каким я представляю его через двадцать пять лет».

Какой будет наша страна через четверть века? Ведь это же очень интересно… А что, если взять да и написать мне об этом? Я увидел свою Отчизну в ярком убранстве садов… Я, точно наяву, шел по живописному берегу Байкала и видел огни Ангарской гидроэлектростанции. «Мой друг, Отчизне посвятим души прекрасные порывы…» Я стал писать.

«Счастье человека в пользе, приносимой обществу. Нам открыты все дороги…» Это все верно, очень верно, но ведь это лишь общие фразы, восторги. А наше место в жизни? И готовы ли мы к борьбе? Вот Ольга… Она же не сдает экзаменов. Кем хочет стать Чаркина? Я задумался, перечитал написанное, и оно мне не понравилось. Нет, не такого слащавого рассказа ждут от выпускника десятого класса. Жизнь — это борьба. И то, что совершится в предстоящие годы, будет завоевано упорным трудом, а может быть, и кровью. И мы, выпускники школы, должны стать беззаветными участниками этой большой борьбы. Я заново начал писать…

Свою работу я сдал одним из последних и, когда вышел в коридор, услышал голос Фили:

— Лешка! Ты слышал, что наделала наша Милочка?

— Смешное что-нибудь…

— Да нет, наоборот! Она, понимаешь ли, ходила проведать Ольгу!

— Ну и что тут особенного? Минская болеет. Почему бы не сходить.

— Как что! Разве ты забыл, как пренебрежительно относилась к ней Ольга? А Мила сумела побороть в себе обиду и пошла к ней. Ты почитай, что пишет Ольга всему классу. Ты почитай!

Я развернул протянутый мне вчетверо сложенный листок.

«Милые, дорогие ребята! — Ольга писала крупным нервным почерком. — От всей души спасибо вам. Только теперь я поняла цену вашей суровой и честной дружбы. Вы требовали от меня жить с коллективом, а я сторонилась вас. Помните, даже отказалась помочь в трудную минуту Милочке. А вот сейчас, когда стало мне трудно, она, оскорбленная, униженная мною, пришла. Она долго сидела у моей постели и говорила… Говорила так тепло, сердечно… Вот пишу и плачу и не могу собраться с мыслями. Почему я была так далека от вас? Конечно, тут были и другие причины. Жизнь моя сложилась не сладко. Вы, может быть, уже слышали, что мне пришлось разоблачить своего отчима. Узнав, что он скрывается на квартире своего друга по гимназии Ковборина, я сообщила об этом. Но ведь все это можно было сделать гораздо раньше, если бы я верила вам, своим товарищам. А я поступала, как мне вздумается, сожгла свой дневник, пыталась забыть все, что видела и слышала плохого, и даже разубеждала Алешу. Правда, все было так сложно, запутано, но почему я боялась заговорить с кем-то из вас? Мне представлялось — поднимется шум, разговоры, а я хотела жить спокойно, в стороне от всех бурь. Какая это ошибка! И когда в литейном цехе (помните, на экскурсии?) партизан Зотов обратил внимание на Бойко, заподозрив в нем кого-то, я уже не могла оставаться безразличной…

Ольга.

P. S. Забыла написать самое главное! Мой отчим, имейте в виду, вовсе не Бойко, а поручик Кронбрут!»

Кронбрут? Командир карательного отряда? Это тот, который убил моего отца? Я долго не мог прийти в себя. Вот оно что! Вот какой выстрел дала наша пушка!

Шефы с завода преподнесли нам подарок: печатный номер «Ленинца». Школьную стенгазету, посвященную нашему выпуску, они издали как газету-многотиражку. «Ленинец» вышел перед самым торжественным собранием.