Десять тысяч часов

22
18
20
22
24
26
28
30

— Лоик, мы соберем деньги для Нозии. Это не обсуждается, — строго произнесла Сабира. — Мне всё равно, какие у тебя там правила чести, но мы её спасем. Это не только твоё дело.

— Только как? — парень посмотрел в глаза девушке, и она невольно попятилась назад.

— Нас пригласили на более оплачиваемую работу, — спокойно вставил Пулат, его не испугал безнадежный взгляд Лоика. — Мы поедем в Москву на какое-то время. Будем отчислять каждый месяц на её лечение, а вернёмся ещё и с контактами лучших специалистов. Найдем шарящих ребят. Твоё дело — следить за состоянием Нозии, выполнять все рекомендации доктора Хаита.

— Может, он и не гений, — сказала Сабира. — Но очень достойный врач.

Лоик тяжело поднялся и горячо обнял Сабиру, а затем Пулата (тот в край растерялся).

— Спасибо вам, ребята, — дрожащими губами произнес Лоик. Он забрал из рук Сабиры лампу и поставил на тумбочку сестры. Всем в палате даже показалось, что лицо Нозии стало чуть розовее, чуть счастливее.

Трое посетителей молчали, рассматривая как бегает воздух в трубке девочки. Каждый думал о своём. Лоик хотел, чтобы всё происходящее было просто страшным сном, и он бы проснулся в новом прекрасном дне. Пулат, несмотря на свою сдержанность, тоже напрягся. Не сказать, что он когда-то был близок со своими соседями, но его пугало, что совсем рядом с ним происходит такое большое горе — умирает ни в чём неповинная девочка. А Сабира просто прощалась. Она уже прощалась с Лоиком, с Нозией, с любимой страной, с каждым кустиком, с каждым воспоминанием. Ей стало легче от того, что, по сути, Пулат принял решение за неё.

Сабира не была уверена, что вернётся живой. Но хотелось рискнуть. Если Нозия умрёт, то Лоик умрёт вместе с ней. А если обоих не станет, то Сабира…Сабира не знала, можно ли ей жить дальше в таком случае.

В палату вошёл доктор Хаит.

***

Боссы снова сидели втроём, только костюмы изменились. Мужчины, зацепившись за местную обстановку, попытались одеться скромнее, но это мало что поменяло. Они всё ещё были самым пёстрым пятном в этой грустной больнице. Розовая борода Константина сверкала на солнце, а он, не мигая, глядел на Сабиру и улыбался. Она предпочитала делать вид, что ничего не замечает и отвернулась к окну.

— Я рад, что вы приняли наше предложение, — начал разговор Константин. — Тогда мы вылетаем в Москву сейчас же. Вещи вы с собой не берите, потому на первое время мы предоставим вам всё новое.

— В район, куда мы едем, — продолжил недовольный Алексей, его дреды напоминали змей, которые были готовы к прыжку. — Есть определенный дресс-код. Мы не можем привезти непонятно кого, ещё и в такой одежде

— Что же мне сделать рога из цветного стекла и брюзжать ядом? — вставила Сабира.

— Вот это фешенебельно! Вот это да! — воскликнул Борис, ему, кажется, идея очень понравилась. Он даже соскочил со стула.

Алексей закатил глаза, но ничего не ответил. Он лишь с укором посмотрел на Константина. Но у того только ярче загорелись глаза, а улыбка стала шире.

— Что вы, Са-би-ра, — Константин просмаковал имя девушки. — Мы попробуем максимально сохранить ваш образ, просто придадим вам немного стиля и яркости. Поймите нас, мы тоже заложники этикета. Нас просто могут не впустить в Москву.

Потеряв окончательный интерес к этому диалогу, Алексей коснулся своего штрихкода на шее: перед Пулатом и Сабирой возник цифровой договор.

— Здесь всё прописано. Ознакомьтесь и поставьте подпись на последней странице.

Листать пришлось много, в какой-то момент девушке показалось, что она засыпает. Всю эту тягомотину, конечно, можно было уместить в один абзац. Как и ранее говорил Алексей, работа с графиком 5/2, еженедельные отчёты по пройденным играм, собственная комната. В договоре было прописано даже оборудование, на котором они будут играть. Сабиру приятно удивило, что вместо врлоков им выдадут шлемы. Это значило, что можно просто поселить своё сознание в игру. Гораздо удобнее, чем прыгать и бегать на небольшом ковре.