Он нашего поля ягода.
К услугам вашим.
Имя ваше?
По вас-то и слово, государи мои! Для вас я буду жид Вооз, а для других — гишпанец Леандро.
Новые друзья укрепили союз свой за бутылкою вина. Проходило время, и в сердце Олимпии рождались уже подозрения в рассуждении скрытностей Дон-Коррада. Но она ни одним словом, ни одним взглядом не подала знаку, что она не довольна своим состоянием. Вооз служил Дон-Корраду кучером, поваром, борзою и гончею собакою — всем, чем только нужда требовала, и наконец сделался его душеприказчиком. Исправный Вооз мало-помалу то сим, то тем начал залечивать чахотку кошелька Дон-Коррадова. В один вечер надобно было Дон-Корраду Вооза.
— Вооз! — сказал он. Его не было. — Вооз! — повторил он очень громко. Вооз не приходит. Вдруг услышал Дон-Коррадо на дворе шум, выходит и видит Вооза в руках хозяина. — Что вы? — закричал Дон-Коррадо.
— Вор, сударь, вор! — отвечал хозяин.
Дон-Коррадо бросается на хозяина, повергает его на землю и освобождает Вооза.
— Смел ли ты, — говорит Дон-Коррадо хозяину, — смел ли ты, собака, назвать честного человека, моего друга, вором?
Друг ли он ваш или нет, а только честные люди не ходят в кухню и не воруют серебряных ложек!
Где она? Где она? Видел ли ты? Докажешь ли? Ищи — а если не сыщешь, так не погневайся!
— Обыскивай его! — закричал Дон-Коррадо.
Хозяин не пропустил ни одного кармана, но не мог сыскать серебряной ложки.
— Что, друг мой? — сказал Дон-Коррадо.
— Прошу извинения — однако ж я доложу об этом инквизиции, — отвечал хозяин и ушел.
— Вооз! — сказал Дон-Коррадо, пришедши в комнату. — Я этого не люблю!
Не всегда светит солнце, не всегда ж и дождь идет[45].
То-то, смотри, чтоб не грянул гром!
Можно сделать отвод.
Делай ты, какие хочешь, отводы — а только оставь свое ремесло!
ebooksa