— Доброе утро, гуд монинг, — ответил ему Питер и весело продолжил, — А-а-а, так это, оказывается, вы, Герман Иванович, сегодня сменяете меня на посту! А тогда я сдаю вам мое дежурство.
Шварц прочитал в журнале: «За время с 21:00 16 июня до 09:00 17 июня 1978 года на вверенном мне объекте происшествий и нарушений не было. Дежурство сдал». И подпись — Питер Самсон.
— Напишите, пожалуйста, Герман Иванович, что вы дежурство у меня приняли.
Шварц записал это в журнал.
— Доброе утро, товарищи! Московское время 9 часов. Работает «Маяк». Передаем последние известия…
— Ну, а как дела на нашем сейсмологическом фронте? Какие новости?
— Все спокойно, Герман Иванович! — задорно отрапортовал Питер и улыбнулся. — Никаких неординарных событий. Похоже, что и во время вашего дежурства будет полный штиль, — звучал его раскатистый уверенный голос.
— Ну и отлично. Значит, «на Западном фронте без перемен». Совсем как у Ремарка. Правда, у Ремарка сказано иначе. По-немецки его роман называется «Im Westen nichts Neues», что переводится как «На Западе без перемен».
— О, вы так хорошо знаете немецкий?
— Нет. Только на бытовом уровне, — уклончиво ответил Шварц, давая понять, что не намерен поддерживать беседу в этом направлении.
— Но у вас и фамилия немецкая: Шварц…
— Ну и что? Это ничего не значит, — ответил ему Герман резче, чем обычно и перевел разговор на другую тему. — Начальство звонило? Интересовалось?
— Нет. Не звонило.
— И это хорошо. «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь»…
Наступила пауза. Но Питер сегодня явно не настроен был молчать:
— Скажите, Герман Иванович, а вы были когда-нибудь в эпицентре землетрясения?
— В эпицентрах бывал, и не раз. Но, правда, не во время землетрясений, а после них. Был в Ташкенте в 1966-м году, где магнитуда была в 5,2 балла. Был в Дубровнике — это в Хорватии в 1967-м, когда погибло пять тысяч человек. А в прошлом году я неожиданно оказался в зоне землетрясения на своем рабочем месте, в институте, в Москве. Тогда до нас докатились отголоски толчков в небольшом румынском горном массиве Вранча магнитудой почти в 7,5 баллов. Но мы были на восьмом этаже и почувствовали только слабые колебания, баллов 3—4. А что? Почему вы спрашиваете об этом?
— Да так, — уклонился от ответа Питер. — Ну я пойду, пожалуй. А вам желаю отдежурить сегодня без происшествий, без проблем и, тем более, без землетрясений.
— Спасибо, — ответил Шварц.
А про себя подумал с неизвестно откуда взявшейся тревогой: «И с чего это Питер вдруг заговорил об эпицентре землетрясения? Как бы чего ни вышло. И почему он сам же и свернул этот разговор? Может, знает что-то?»
ebooksa