О чем тут говорить? Мишка был умным парнем. Случалось, он разыгрывал из себя дурачка. Но всем режиссерам известно: дурачка сыграть может только умный. Мишка понял, что Лиле скучен разговор, что мысленно она в другом месте, с другим человеком. И что нет смысла передавать ей письмо от Славки. Зачем ей это письмо?
Стукнув себя по лбу, словно вспомнив что-то срочное, Мишка быстро сказал:
— Обожди секундочку.
Рванулся за кулисы… Бледный старший лейтенант все еще стоял в окружении девчонок из танцевальной группы.
— Товарищ старший лейтенант, — обратился Мишка, — вас срочно вызывают в штаб полка к дежурному по части.
— Спасибо, — встрепенулся старший лейтенант. Сказал девочкам: — Извините, до свидания.
«Будь что будет», — проводил его взглядом Мишка и вздохнул…
Но самое поразительное случилось дальше…
Старший лейтенант, не теряя зря времени, срочно явился в штаб.
В это время начальник штаба подполковник Пшеничный мучительно раздумывал, кем бы из офицеров заменить внезапно заболевшего начальника гарнизонного патруля.
— Товарищ подполковник, старший лейтенант… по вашему приказанию прибыл.
Веривший в свое абсолютное жизненное везение, Пшеничный нисколько не удивился. Правда, он не расслышал фамилию старшего лейтенанта, но это его не смутило.
— Вот и хорошо, — сказал Пшеничный. — Заступайте начальником патруля.
Новогодняя ночь обещала быть щедрой на звезды. И видимо, на веселье.
Лиля чему-то смеялась, беззаботно, от души.
Из тени, которую отбрасывала крыша, Мишка и Сурен видели, как из клуба вышли супруги Сосновские, Лиля, Хохряков и еще кто-то из офицеров. Видели это и деревья, притихшие на морозе.
— Эх, — вздохнул Мишка, — какая жалость, что и гарнизоне сухой закон.
С мезонина открывался вид на лес, занесенный снегом; над озером, плоским и белым, висела луна. Темной косой от берега до берега изогнулась глубокая тропинка, вливающаяся дальше в рыжую ленту дороги, по которой даже в эту новогоднюю ночь беспрерывно сновали машины, торопливо ощупывая друг друга скользкими ладонями света.
Пахло елкой и холодным снегом, холодным и хрупким, из которого не слепишь снежок, не скатаешь бабу. Такой снег скрипуче похохатывает под валенками, под сапогами, а кожу обжигает будто крапива. В таком снегу очень неуютно лежать, поджидая противника, даже если на тебе и маскхалат, и ватные брюки, и стеганка: он искрится под осветительными ракетами, искрится предательски. И трассирующие пули находят тебя на нем, как собаки по следу.
Матвеев вспомнил февраль 1943 года и наступление войск Северо-Кавказского фронта на Славянскую и Верхниковскую, разведку боем возле населенного пункта, название которого теперь стерлось из памяти. Тогда тоже снег был хрупким, тогда тоже пахло холодным снегом, но не только снегом…
ebooksa