– Не тянет, – согласилась я.
– К тому же я страдала! Мне муж-изменщик попался! Можно сказать, искупила! Кровью и нервом!
– Хватит грехи свои тяжкие припоминать!
– Ты хочешь сказать, что у меня будет на это время? В смысле – в тюрьме? – Вылупила свои глаза с нарощенными ресницами (слишком, кстати, длинными). – Подруга называется! Вот что я от тебя слышу! Вместо утешения и сочувствия!
– Я сочувствую!
– Еще как! – по-мефистофельски расхохоталась Осокина.
Мне стало стыдно. Вот так – случись что – тоже буду вспоминать, как черства была с подругой в тяжелую минуту. Нет уж, лучше заранее не грешить!
– Ириша, что я могу для тебя сделать? Честное слово! Все, что могу – сделаю.
Я только сейчас заметила, что мы едем и едем – неизвестно куда. Вон, уже показались очертания какого-то городского поселения. И довольно крупного! Батюшки! Это был уже город Жуковский. Я остановилась.
И только тогда уловила пристальный Иркин взгляд.
– Точно сделаешь? – практически утвердительно сказала Осокина.
И я поняла, что мне деваться некуда. Клятвопреступление – тягчайший из грехов! А я не хочу, чтобы мне трупы подбрасывали!
– Да! – мой голос прозвучал твердо.
Хотя и не сказать, что я была полна решимости ввязываться в эту историю. Но Ирина умеет припереть к стенке! Этого у нее не отнимешь.
– Дай мне свой паспорт. На время.
– Что ты задумала? – на всякий случай ужаснулась я.
– Ничего особенного, – небрежно махнула рукой подруга.
– А именно?
– Я решила скрыться.
– С моим паспортом?