Омут

– Надеюсь, ты ни во что не вляпалась, – пробормотала Глафира, застегивая до конца молнию на куртке Цветы. – Такая шебутная, с тебя станется…

Бесена глянула на знахарку, которая не отрывала глаз от внучки, и тряхнула кудрями.

– Я понимаю, что ты волнуешься и не хочешь, чтобы я уходила. Но – нет, не надо говорить, что это я виновата в ее состоянии. Я была в ее сердечном домике и видела нити связи. Цвета – не жилец в человеческом теле. Она умирала и до встречи со мной, отсюда эти ее отчаянные попытки выжить: приворот, договор с бесом… Когда омут почти поглотил домик, соглашаешься на что угодно.

– Но ведь есть шанс на чудо? – дрогнувшим голосом тихо спросила Глафира, сидя на корточках возле внучки.

– Шанс на чудо всегда есть, но мы сделали всё, что могли. Теперь древляница должна сама для себя постараться.

Бесена задумчиво посмотрела вверх, и темное небо, видневшееся между стропил, напомнило ей о Ночке.

– А мне пора заняться собственной жизнью. Ты была права, бесов тянет к людям. Наверное, и в самом деле потому, что мы когда-то тоже были людьми.

Глава 28

Соня

14 октября

Соне Ночка так и не придумал прозвище. Наверное, потому что ее имя уже звучало как кличка. Уютное, домашнее, теплое. Со-о-оня-а-а. А ее волосы – короткие, русые, с легкой рыжиной – напоминали шерстку зверька, того самого, который тоже соня.

Девочка с именем грызуна была их одноклассницей, дружила с Русалкой и делила с ней одну парту, а в последнее время, кажется, больше стала болтать с Демьяном. Она разворачивалась к нему на переменах – День как раз сидел за ней, – трогала его вещи, вертела пенал, гладила учебник, ковыряла обложку тетради и что-то ворковала при этом. День, кажется, был вовсе не против и оставался за партой, вместо того чтобы дойти с Ночкой до Феникса, Горыныча или до курилки, а то и просто побродить по коридорам, размяться, поглазеть на девчонок, пообсуждать планы на вечер.

Кажется, эти их болталки начались после последней сходки у Русалки. Тогда из-за поцелуя Леры Ром ушел в себя и мало обращал внимания на друзей. А День, видимо, времени не терял. Хотя решительней оказалась все-таки Соня – в четверг она первая пошла в атаку.

– Одолжи мне конспекты по биологии, я пропустила тогда, помнишь? – после последнего урока повернулась одноклассница к Дню.

Соня довольно часто болела. Казалось, что если кто-то чихал, даже в соседнем классе, то все бациллы тут же устремлялись к ней.

Ночка видел, как Русалка повернула голову к подружке, открыла рот, наверное, чтобы предложить тетрадь, и тут же закрыла. Сам же Ночка притворился деревом, ненавидя себя за это глупое, инстинктивное поведение. Он искоса глянул на друга. Тот, даже не порозовев, благодарно смотрел на Соню, будто был рад, что она все решила за него. А Ночка-то считал, что другу нравится одна Жар-птица.

Демьян – предатель! Как можно променять Мари, их самую лучшую, на эту матютю? Почему Соня? Из-за чувства соперничества? Или из боязни быть в Дружине последним? Ведь все теперь вроде как при парах. Кроме Демьяна. И Мари. Но День и не пробовал за нее бороться! Даже эта тихоня оказалась решительнее! И получила награду. Все, День, минус тебе в карму!

Русалка развернулась и пытливо посмотрела на Ночку, как будто вдруг вспыхнувшая любовь между соседями по партам обязывала действовать и их тоже.

А День, так и сияя, ответил Соне:

– Без проблем! Если не торопишься домой, можем дойти до меня.