Омут

Аука смотрелась с ним странно и даже, как подумалось Ночке, неприятно. Но Лиля просияла и шумно понюхала подарок.

– Такая красивая! Спасибо! Я попробую засушить ее! – защебетала девочка.

– Возвращайся домой, – попросил Ночка.

Аука посмотрела на него с сомнением.

– Давай. Давай. Мама просто захлопоталась и не заметила, как стемнело.

Девочка покорно спрыгнула с качелей, шагнула в сторону дома, но вдруг остановилась.

– Ночка, – прошептала она, не отрывая взгляда от розы.

Ром вздрогнул: Аука никогда не звала его по прозвищу, вообще никак не звала, только «ау».

– Что?

– Подари мне цвет, – попросила Аука. – Не цветок, а цвет.

Откуда она узнала про обычай Дружины? Видно, девочка эта и правда дух… Но потом Ночка вспомнил, что брат Демьяна Лешка учится с Аукой в одном классе, наверное, он и рассказал.

– Розовый, как пыльца с крылышек фей? – машинально предложил Ночка, даже не задумываясь, что сам прозвал девочку не феей, а лесным духом. Просто глянул на ее розовую шапку со стразами.

Маленькая мама сейчас тоже неистово вязала вещички для сестренки, и все как раз в розовом цвете. Зефирные чепчики, конфетные носочки, нежные комбинезончики. В кухне на подоконнике стояла корзинка с клубочками, напоминающими сахарную вату.

– Вообще-то я хочу стать врачом. Врачи лучше фей, – серьезно сказала Аука.

– Тогда белый, как больничный халат, – улыбнулся Ночка и сразу осекся.

Но Аука радостно кивнула и пискнула:

– Хорошо! Спасибо тебе!

И девочка побежала во дворы.

Ночка был недоволен собой. Как так получилось-то? Почему он это ляпнул? Даже не подумал как следует. Можно было выдать голубой цвет лесных незабудок, синий цвет шустрых ручьев или желтый цвет осенних березок. То, что подходит лесному духу.

Но с языка слетело совсем другое, потому что он не воспринял просьбу Ауки всерьез, глупо шутил, вместо того чтобы вправду подарить девочке цвет.