Омут

Белый – цвет Дня.

Но это же всего лишь игра, Аука не в Дружине. Да и вообще он скоро уедет, и все забудут про эти свои цвета.

Тогда почему ему кажется, что кого-то из этих двоих он скоро потеряет?

* * *

У подъезда Ночка засунул одну из роз в рюкзак. В кульке остался последний цветочный герой. Не дарить же Маленькой маме зловещую пару.

– Что случилось? – нахмурилась Князева-мама, когда он протянул ей розу, и Ночка невольно сравнил тревогу матери с радостью Ауки. – Или вспомнил, что сегодня воскресенье, а ты целый день где-то пропадал?

Ночка передернул плечами. Почему он чувствует вину, ведь ничего не сделал? И еще раздражение.

– Ничего не случилось, – пробормотал он. – Это для хорошего настроения.

Маленькая мама вздохнула, примирительно улыбнулась, привстала на цыпочки и прикоснулась к его щеке легким, как крылышки бабочки, поцелуем.

– Ужин почти готов! Иди переодевайся и мой руки, – сказала она, забрала розу и уставилась на коробки. – Так, куда я убрала вазу?

Ночка протиснулся к своей комнате. Он открыл дверь, зашел, нащупывая выключатель, и в рассеянном свете от коридорной лампы заметил вдруг, как блеснули в дальнем углу зеленые глаза.

Невеста! Что за?!.

Только у нее такие болотные глазища!

Ночка застыл на секунду, а потом резко хлопнул по выключателю.

В углу валялась сумка с кедами для физкультуры. Серая.

– Вот черт! – выругался Ночка. – Привидится же!

Кажется, у него даже сердце на миг остановилось, зато теперь, наверстывая, бешено колотилось.

Ром снова выключил свет, гадая, почему ему привиделись кошачьи глаза.

Угол был черен, никаких зеленых отблесков. Ром тряхнул головой – померещится же. Наверное, фары проезжающей мимо машины мазнули светом по стеклу окна. Зеленым…

Надо меньше думать про эту бесовскую кошку.

Ночка вошел в темноту и прошествовал до письменного стола, испытывая себя на храбрость. Он включил настольную лампу.