— Эти специальные операции — полное безумие. Я слышал, высланные из страны испанские республиканцы обучают британских солдат вести политические войны. Проклятые коммунисты!
— Поджигатели Европы, — отозвался Хиллгарт.
— О да, это типичная фраза Уинстона. Красивые слова. — Резкий голос Хора звучал на повышенных тонах. — Я знаю, каковы красные, я был в России, когда отрекся царь.
Хиллгарт понизил голос, но Гарри услышал его:
— Все верно, Сэм. Я с тобой согласен. Сейчас не время для таких разговоров.
Толхерст вышел из задумчивости.
— Полагаю, я к этому привык, — заметил он. — К бедности. На Кубе было то же самое.
— Я не могу к этому привыкнуть, — сказал Гарри.
— Бывали когда-нибудь на бое быков? — немного подумав, спросил Толхерст.
— Однажды, в тридцать первом. Не понравилось. А что?
— Когда я пошел в первый раз, меня затошнило: вся эта кровь, когда протыкают быка копьем, испуганное выражение на морде чертовой твари, когда после корриды голову приносят в ресторан. Но я поневоле ходил — это была часть дипломатической жизни. Во второй раз было уже не так плохо. Я подумал, черт с ним, это же всего лишь животное, а в третий уже начал оценивать ловкость и отвагу матадора. Приходится закрывать глаза на плохие стороны жизни в стране, где служишь дипломатом, понимаете?
«Или шпионом», — подумал Гарри и провел вилкой линию по белой скатерти.
— Разве не с этого все начинается? Мы заглушаем свои чувства в желании защититься, перестаем замечать жестокость и страдания.
— Полагаю, если постоянно думать обо всем, что есть печального на свете, можно начать представлять, что это происходит с тобой. Иногда у меня так бывает. — Толхерст вымученно рассмеялся.
Гарри обвел взглядом стол, увидел натянутые улыбки, услышал резкий, неестественный смех и сказал:
— Похоже, вы не одиноки.
Человек, сидевший с другой стороны от Толхерста, схватил его за руку и зашептал на ухо про двух клерков, которых застали вместе в архиве. Толхерст с облегчением отвернулся от Гарри, чтобы выслушать сплетню.
— Джулиан — гомик? Я в это не верю.
— Отличная лососина, — заметил Гарри, обратившись к Гоучу.
— Очень хорошая.