— Ну вот, — произнес старик со злобной ухмылкой, — а я-то думал, что вы обрадуетесь.
Он подошел к двери и громко позвал:
— Роджер!
Не успел ошеломленный кок «Чайки» прийти в чувство, как на лестнице раздался топот и в комнату беспрепятственно вошел бульдог. Это был прекрасный породистый зверь, и у него имелась по меньшей мере дюжина достоинств, заслуживающих внимания и восхищения, но все, что заметил кок, — это отличные зубы.
— Стереги его, Роджер, — приказал старик, снимая с полки шляпу. — Не дай ему уйти.
Зверь с пониманием прорычал и уселся в полуметре от повара, принявшись с любопытством его разглядывать.
— Мне правда очень-очень жаль… — пролепетал кок. — Прошу вас, не уходите, сэр, не оставляйте меня одного с этой собакой!
— Он не тронет вас, пока вы сидите смирно, — ответил старик.
У повара голова шла кругом. Он стал подбирать слова в надежде польстить старику.
— Я бы предпочел, чтобы вы остались, — пробормотал он. — Ей-богу, предпочел бы. Я не знаю ни одного человека, который бы мне настолько понравился с первого взгляда.
— Избавьте меня от вашей отъявленной наглости, — сурово заметил тот. — Стереги его, Роджер!
Роджер зарычал со всей жизнерадостностью пса, который нашел работу по душе, и его хозяин, еще раз предупредив повара о том, что произойдет, если тот встанет с кресла, вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Кок услышал, как за ним захлопнулась калитка, и наступила тишина, если не принимать во внимание тяжелое дыхание Роджера.
Некоторое время человек и собака сидели, молча глядя друг на друга, затем повар, облизнув пересохшие губы, издал примирительное чириканье. Роджер ответил глубоким рыком и, поднявшись на ноги, выразительно зевнул.
— Бедный Роджер! — произнес кок дрожащим голосом. — Бедный дружок Роджи! Хороший песик!
Хороший песик подошел поближе и стал внимательно разглядывать дрожавшие от страха ноги повара.
— Кошка! — вдруг в озарении воскликнул повар, указывая на дверь. — К-кошка! Фас, дружок, фас!
— Г-р-р… — грозно зарычал Роджер в ответ. Дрожащие конечности, как ни странно, обладали для него большей притягательностью, и, подойдя еще ближе, он принялся их громко обнюхивать.
В полнейшем смятении повар беспомощно взглянул на кочергу рядом с камином, после чего осторожно убрал руку за спину и достал из-за пояса свой охотничий нож. Доведенный до отчаяния, кок резко выбросил руку вперед и ударил ножом пса, а прежде, чем тот успел оправиться, вытащил нож и снова вонзил его. Пес издал сдавленный рык и, борясь до конца, попытался ухватить кока за ногу, но промахнулся. Ослабев, он повалился на пол, дернулся раз или два и испустил дух.
Все произошло так быстро, что повар, машинально вытирая нож о скатерть, сперва не только не отдал себе отчета в том, насколько мерзким было совершенное им преступление, но даже мысленно похвалил себя за проявленную в отчаянный момент храбрость. А когда понял, что помимо преступления, за которое вспыльчивый мистер Данн уже сейчас ищет помощи у закона, ему придется отвечать за мертвого бульдога и испорченный ковер, он решил тотчас же удалиться. Прошел к заднему входу и, спрятав нож, незаметно прокрался через сад и перелез через забор. Оставив за спиной место убийства бедного Роджера, он с сожалением вздохнул и бросился бежать.
Он пересек два поля и вышел на дорогу, тяжело дыша и время от времени оборачиваясь. Путь вел в гору, но кок не сбавлял хода, пока не добрался до вершины холма, и лишь тогда, задыхаясь, упал на траву в стороне от дороги, повернувшись лицом к Хоулборну. Через пять минут он вскочил и продолжил побег, так как из деревни на дорогу высыпало несколько фигур, которые тут же пустились за ним в погоню.