Все-таки я ошиблась. Сейчас он мстит мне. Не Кристине.
Давление на ягодицы исчезает, и пока Рид возится с брюками, я мысленно просчитываю шансы выкрутиться. Без наказания он вряд ли выпустит меня из номера, значит, пусть получит желаемое. Я выдержу. Уступлю для вида, а когда Рид перестанет бушевать, пойду к Чейзу, и тот сам разберется с братом. Вот только смириться нужно так, чтобы Рид поверил. К примеру, сыграть на тщеславии — сказать, что он хочет услышать. Как там учила Дейдра?
Не задерживать дыхание.
Короткую паузу сменяет ровный вдох.
Не смотреть пристально в глаза.
Я стыдливо опускаю голову:
— Заслужила.
Рид на мгновение замирает.
Да! Не зря он это повторил. Остается надеяться, что видимость контроля ослабит злость.
Спрятав победную улыбку, я медленно поднимаю руки и прикладываю ладони к стене.
Рид не глуп и прекрасно понимает, что покорность мнимая, но игры его заводят, а значит, есть все шансы свести ярость на нет. К тому же моя цель не обмануть, а ослабить бдительность. И уступив, я потеряю меньше, чем если продолжу сопротивляться.
Расставив ноги, я стараюсь не думать, как развратно это выглядит сзади. Дыхание Рида тяжелеет.
— Шире, Кэтрин.
От хриплого голоса на коже проступают мурашки.
Я подчиняюсь, ликуя и страшась одновременно. Рид принял правила игры. Теперь бы мне самой не заиграться.
Хватка на ребрах ослабевает, а вслед за ней и узел на поясе. Потянув за него, Рид распахивает халат и отдает новый приказ:
— Наклонись.
Послушно прогибаюсь в пояснице, пока грудь не упирается в горячие ладони. Соски реагируют сразу же, и Рид с довольной усмешкой сдавливает их под мое едва слышное всхлипывание. Мягкие подушечки пальцев обводят по кругу съежившуюся кожу. Стискивают, легонько тянут и отпускают только после нового, более громкого стона.
Я зажмуриваюсь от досады из-за провалившегося плана. С кем-то другим пришлось бы притворяться, но Рид знает мои слабые места. Знает, где надо нежно тронуть, где куснуть, где провести языком — совсем как сейчас, когда от влажного касания к выпирающему позвонку на шее у меня подгибаются колени. Покачнувшись, я ругаю себя за нарастающее возбуждение.
Какой к черту из меня манипулятор с полным отсутствием самоконтроля?
ebooksa