Когда устаешь, начинаешь балагурить, болтать, хихикать. Это естественно. Однако нельзя забывать, что ты работаешь для людей и как минимум миллион тебя смотрит. Нужно чувствовать грань между куражом и навязчивостью.
Кирилл ДЕМЕНТЬЕВ:
– Должно быть чувство языка и желание что-то сказать людям.
Александр НЕЦЕНКО:
– Думаю, дело наживное. Как и в любой профессии, если ты хочешь чего-то добиться, то должен четко понимать: тебе придется очень много работать над собой. В качестве примера приведу покойного Сергея Наильевича Гимаева. Перед каждой трансляцией он брал листок с распечатанными скороговорками и, проговаривая их, готовил себя к репортажу. Даже такой большой профессионал не чурался работы над собой перед эфиром.
Григорий ТВАЛТВАДЗЕ:
– У нас такая страна, что кухарки могут управлять государством. Такая генетика развития…
Как и все, я играл в футбол, волейбол, баскетбол, несмотря на свой маленький рост, занимался борьбой, но, считаю, мне повезло, что судьба кинула меня в историю и педагогику. Всегда систематизировал свои знания о спорте, и подспудно у меня выработался свой формат комментария.
А научить быть комментатором, думаю, невозможно. Комментаторство – это индивидуальность, и все зависит от того, какие книжки ты в детстве читал. Остановился на уровне букваря или все-таки учебник «Родной речи» освоил. Дело в образованности: даже не в знаниях, а как ты их сумел переварить.
Когда смотрите записи со своими репортажами, вам нравится собственный голос?
Геннадий ОРЛОВ:
– Мне не нравится, но часто слышу, что он уникальный… Жена меня всегда критиковала за «теноризм», он иногда у комментаторов проявляется, хотя мужику вообще-то не идет. Тенор не мужской голос. Над всем этим надо работать.
Сегодня я могу вести репортажи по восемь часов, и голос не садится, я его не рву. Так как правильно раскладываю его по резонаторам.
Василий УТКИН:
– Со стороны себя по-другому слышишь. Чисто технически. Думаю, все это знают, кто хоть раз слышал свой голос записанным. А вообще, да, мне нравится собственный голос. Я смотреть на себя никогда не любил, а слушаю вполне хладнокровно и равнодушно.
Виктор ГУСЕВ:
– В начале карьеры пересматривал, все записывал и очень этому рад. Сейчас у меня есть ветхие VHSки с самыми первыми репортажами. Уже не важно, как я комментировал, ведь это – такое свидетельство времени. Правда, записывать давно прекратил.
А свой голос мне откровенно не нравится.
Владимир СТОГНИЕНКО:
– Собственный голос практически никому не нравится. Если правильно помню анатомию, то мы его воспринимаем через кости черепа, а когда со стороны слышишь себя ухом, то он просто звучит непривычно. Вот и получается такой эффект.