— Но ведь эту сумму ты мог получить от меня — вдвойне и даже втройне!
Карлос закашлялся.
— Я испугался. Он такой холодный и циничный — было ясно, что он шутить не любит. Само собой, я не из-за денег… выбора у меня не было — деньги он оставил в пакете. Я не просил его о деньгах, сам понимаешь!
Гектор и Арон вопросительно посмотрели на Карлоса.
— Почему ты не предупредил нас?
Карлос поднял глаза на Арона — ему нечего было ответить.
Гектор откинулся на своем стуле:
— Ну и что нам теперь с тобой делать, Карлос?
Рослый мужчина, всегда такой уверенный в себе, сейчас казался лишь тенью — жалкое подобие самого себя с разбитым лицом и окровавленным ртом. Гектор испытывал чувство, близкое к жалости.
— Что скажешь?
Карлос покачал головой.
— Не знаю. Делайте, что хотите, — пробормотал он.
Гектор задумался.
— Будем продолжать как раньше. Если тебе есть что мне рассказать, рассказывай прямо сейчас.
Карлос отрицательно покачал головой.
Гектор мысленно спросил себя, не слишком ли он мягок — не придется ли ему однажды раскаяться в своей доброте? Он поднялся, пошел к выходу. Арон последовал за ним.
— Спасибо, — пробормотал Карлос.
— Не благодари меня, — буркнул Гектор, не останавливаясь и не оборачиваясь.
Арон вел машину, Гектор сидел на переднем сиденье, а за окнами царила летняя ночь. Город проносился перед глазами. Машина неслась по Хамнгатан, неоновые огни светили во всю мощь, хотя уже начинался рассвет. Они свернули к площади Густава Адольфа, проехали мост Норрбру. Гектор пытался навести порядок в мыслях.
— Эх, Карлос! — горько вздохнул он.