– Вот и хорошо. По крайней мере, попробовав Вы ничего не теряете. Если участие в реальных проектах покажется Вам слишком напряженным, мы подыщем Вам более спокойное место. Вашим способностям найдется применение. Единственное – там и вознаграждение будет «поспокойнее».
– Спасибо! Но я буду рад попробовать в проектах!
– Договорились! Конкретные вопросы обсудим с генеральным директором в моем офисе! Если хотите что-то спросить лично у меня, то давайте!
– Вы знаете… – засомневался Геннадий. – Касательно дела мне в общем понятно. О частностях спрошу на встрече с генеральным. Вопрос у меня есть, но он довольно личный – про Вас, и я не уверен, корректно ли будет мне его задавать…
– Вы задайте! – посоветовал Владимир Сергеевич. – А поскольку вопрос личный и про меня, то я оставлю за собой право на него не отвечать.
– Спасибо! Вопрос мой касается Вашего публичного имиджа, который был у Вас в России – ведь тогда я знал Вас как горячего православного патриота. Накладывает ли этот образ какие-то ограничения на меня в связи с работой на Вашу корпорацию?
– А, – махнул рукой Владимир Сергеевич, рассмеявшись. – Вот Вы о чем! Приходилось быть в тренде! Но это все игра, рабочий инструмент! Чем громче гавкнешь, тем больше бонусов! Либо тебя заметят как суперлояльного, либо, на худой конец, спишут твои провалы. Ведь согласись, если министр пылает патриотической яростью и прилюдно православится, то как-то некрасиво снимать его за то, что он чего-то там не сделал? А на самом деле нет никакого православного патриота, и не было никогда!
– Понятно… – кивнул Геннадий. – Вы меня успокоили. А то с тем образом, что я видел на телеэкране, мне было бы непросто работать!
– На телеэкране? – удивился Владимир Сергеевич. – Простите, Геннадий – Вы представляете университетскую гуманитарную интеллигенцию! Насколько мне известно, в этих кругах смотреть российское телевидение – категорический моветон. Неужели Вы исключение?
– Да нет, что Вы! – смущенно поправился Геннадий. – Это я образно. Я, в основном, Эхо Москвы читал и слушал. А телевизор, конечно, не смотрел!
– Ну слава Богу!
– Но значит, если вернуться к моему вопросу, я правильно понял, что показное православие чиновников – это лишь образ на публику?
– Нет! – твердо ответил Владимир Сергеевич. – Вот тут Вы кардинально заблуждаетесь! Такие как я – есть, но большинство чиновников православные искренне!
– Как так?! – изумился Геннадий.
– А так! Культурный кругозор у них, в основном, ограничен. Там отнюдь не университетская среда. А вот грехов много! Они воруют миллиарды, причем чаще всего не просто воруют, а разрушают при этом Россию – чтобы иметь возможность украсть, затевают масштабные проекты, которые вовсе не нужны. Получается мультипликация коррупции. Украл чиновник рубль, но ради этого впустую закопаны сто рублей! А есть и того хуже. Я знал людей, на которых десятки заказных убийств! Они понимают, что это нехорошо, и боятся – вдруг Бог есть, как говорится, «чем черт не шутит»? Вдруг покарает? Стало быть, надо подстраховаться. А православные говорят – отпустит грехи Бог. Вот они и ходят в церковь, и дружат с церковными иерархами, на храмы башляют. Глядишь, замолвит иерарх словечко, и действительно грехи им отпустятся – это ведь нормальная логика для бюрократа!
– Эдак получается, что самых верующих чиновников надо в первую очередь на коррупцию проверять!
– Кому надо, Геннадий?
– Ну не мне, конечно. Но там, народу например!
– Помилуйте! Народ почти восемьюдесятью процентами за эту власть голосует! Значит он согласен, чтобы так все и продолжалось!
Геннадий кивнул. Развитие такой дискуссии было чревато выявлением разночтений во взглядах на жизнь, что ему совсем не выгодно как соискателю, и он аккуратно перешел на другую тему. Они еще немного поговорили о разных вещах и распрощались. Встреча с генеральным была назначена на следующий понедельник и также прошла конструктивно. Подождав какое-то время пока оформят дополнительное разрешение, Геннадий вышел на работу.
ebooksa