– Мы живем вместе.
– Это ничего мне не говорит. Расскажите что-нибудь о ней.
– Я должен о ней что-то сказать?
Она знала, что он услышал ее, поэтому промолчала.
– Она хорошо готовит, – сказал он, почувствовав, как бесцветны его слова.
Равнодушный взгляд женщины в коже подтвердил его чувства.
– Она любит комедии, – пробормотал Майлз. – Зажигает свечи, покупает цветы, когда может. Одна и в хорошем настроении напевает шведские хиты.
Майлз копался в памяти; в его сознании всплыли новые картины.
– У нее аллергия на никель. Она сильно бьет меня по плечу, когда смеется, она хорошо говорит по-французски, красивое произношение…
Он пожал плечами; вся ситуация казалась ему глупой.
Финка и бровью не вела; словно в ней засела какая-то обида, словно она давала ему последний шанс. Майлз почесал голову.
– Она выросла с мамой и папой в Мальмбергет, они были убежденными коммунистами, – сказал он и потер шею. – Санна считает, что они ее любили, но из-за своей политической борьбы забывали о ней в определенные периоды…
– Она в больнице Сёдершюкхюсет, – перебила женщина.
Майлз поднял глаза.
– Что?
Она знала, что он услышал.
– Ее бывший вчера подкараулил ее после работы. Он сильно избил ее.
Она ушла, а Майлз пытался осмыслить услышанное.
– Кто… как его зовут, бывшего? – выдавил он из себя.
Финка остановилась и обернулась в сомнениях.