– Что? – нахмурилась Грейс.
– Возобновишь практику. Я могу тебе помочь, если хочешь. Могу познакомить тебя с кое-какими нужными людьми. Например, в Грейт-Баррингтоне я сотрудничаю в нескольких групповых врачебных практиках.
Грейс по-прежнему не поспевала за ходом мыслей Виты и снова спросила:
– Что?
Вита выпрямилась в кресле.
– Я хочу тебе помочь. Ты против?
– Помочь мне устроиться в групповую врачебную практику в Грейт-Баррингтоне? – спросила она, совершенно сбитая с толку.
Только теперь Грейс поняла, что в глубине души уже похоронила в себе психоаналитика. Словно карьеру на куске льдины уносило от нее быстрым течением. Сама же она сидела на другой льдине, которая вот-вот отколется от берега и тоже унесется прочь.
Джонатану нравился рассказ о мужчине, собаке и погасшем огне. Главный герой предпринимает лишь одну отчаянную попытку выжить, прежде чем сдаться и позволить ледяной стуже убить себя. Но собака бежит дальше, инстинктивно выискивая другого человека и другой костер. Ее ничто не гложет и не мучает, природа наградила ее жаждой жизни. Таким был и Джонатан, поняла Грейс. Если какой-то сценарий не срабатывал, он просто бежал по снегу к другому варианту.
Грейс посмотрела на Виту. Свой вопрос она забыла и ответа на него не услышала.
– Не знаю, – с трудом произнесла Грейс, – пока не представляю, как буду жить дальше.
– Не волнуйся, ничего страшного. Предложение остается в силе. Я просто… подумала, что тебе нужна поддержка. А ты даже не знала, что старая подруга от тебя практически в двух шагах. Ты попала в очень трудную ситуацию. – Вита замолчала и только через какое-то время неловко добавила: – По-моему, я тебе говорила: я по-прежнему выписываю «Нью-Йорк таймс».
Грейс взглянула на Виту, ожидая порицания, даже неприкрытого злорадства. Но увидела только доброту.
И не знала, что на это ответить.
Как насчет: «Спасибо»?
– Спасибо, – проговорила Грейс.
– Нет, нет, благодарить меня не за что. Благодарить должна я – за то, что ты сидишь в моем кабинете. И я хочу, чтобы ты тут осталась. Не буквально, конечно. У тебя же есть и свои дела.
Грейс кивнула. Дела, конечно, были. Забрать Генри из школы, покормить его в Лейквилле лоснящейся от жира пиццей.
Встав, Грейс почему-то почувствовала жуткую неловкость.
– Ну, все было очень мило.