Лицедей. Зловещий миттельшпиль

22
18
20
22
24
26
28
30

— Пионерам на заметку: в дождь по городу лучше не болтаться, — пробормотал я и сунул в зубы сигарету.

Извлекаю из ножен палаш и начинаю движение к станции метро «Зенит», через Приморский парк Победы. В парке зомби очень мало, но каждый из них хочет засвидетельствовать мой визит и лично пожать мне зубами конечности...

После восьмого мертвеца, заколотого или зарубленного без особой жестокости, вспоминаю, что мне надо развивать Наполеона, поэтому меняю маски.

— Пютэ мьер̀де... — процедил я, когда увидел стоящих в пруду мертвецов.

Они недоуменно водили руками по воде, пытаясь понять природу явной визуально-звуковой аномалии.

Решаю игнорировать пловцов, твёрдым шагом двигаясь к станции метро.

Немного печально видеть брошенные тележки с попкорном и мороженым, а сильно печально встречать по пути детские коляски. Мир — это жестокое место, особенно нынешний. И жесток он ко всем, без поблажек на пол и возраст.

Миллиарды жизней — ради чего? Да просто не повезло. Нам всем очень сильно не повезло.

Спускаюсь в метро по неработающим эскалаторам и чуть не ловлю грудью пулю. Некий дед с двухстволкой, резко развернувшись и выпучив глаза в испуге, дёргает крючок, я бросаюсь в сторону и пропускаю заряд дроби.

— Ополоумел, ле кон?! — выкрикиваю я, скрываясь за колонной.

Дед тоже, не будь дурак, занял укрытие.

— Эй, не стреляй, моржа мне в жопу! — крикнул мне в ответ дед. — Я с испугу! Случайно получилось!

— Не буду стр̀елять! — воскликнул я. — Бывает! Ты кто такой и чьих будешь?!

— С Васильевского! — ответил дед. — А ты чьих?!

— Агату Петр̀овну знаешь?! — спросил я.

— Знаю! — уверенно ответил дед.

А я думаю, что по-настоящему не знает. Никто, сука, не знает.

— Кто она такая?! — спросил я, чисто на всякий случай.

— Лидер нашей общины! — ответил дед. — Раньше работала в Казахстане где-то, но на пенсии давно! Так чьих ты сам будешь?!

— Внук я её! — сообщил я ему. — Дмитр̀ий Вер̀ещагин.