Пятый кодекс

– Когда? – играя удивление, ответил Бахлам и посмотрел толстяку в глаза, но тут же испугался. – А-а-а. В кафе? Это какой-то европеец с женой. Я не знаю, документы не спрашивал.

Бахлам не умел врать и поэтому смотрел по сторонам, чтобы не встречаться с колючим взглядом Эскобара.

– Смотри, Бахлам. Узнаю, что ты устраиваешься проводником к моим врагам, вырежу и тебя, и весь твой выводок…

– Пусти! – вырвался Бахлам из клещей Эскобара. – Я вообще уже проводником не работаю.

– А кем? – подозрительно спросил Эскобар.

Бахлам не знал, что ему делать, злиться или бояться, поэтому молчал.

– Кем? – переспросил бандит. – Не в полиции, случайно?

– Да какая полиция! – воскликнул Бахлам. – С моими братьями и сёстрами только в полицию устраиваться.

– А, ну да, ну да. Ты же у нас самый честный семьянин в районе. Ну иди, иди. Неудачник.

Эскобар сделал шаг в сторону, и Бахлам двинулся дальше.

– Да, кстати, – бросил ему вслед Эскобар. – Если интересно… поймали твоего европейца сегодня.

Бахлам замер и оглянулся.

– Сегодня и порешим его, – засмеялся толстяк.

– Мне-то что, – фыркнул Бахлам и, засунув руки в карманы, пошёл своей дорогой.

Эскобар не видел, как, свернув за угол, Бахлам вынул руки из карманов и куда-то побежал.

Шёл тринадцатый день – День Красного Небесного Странника, а Лихаса всё лежала, ожидая своего последнего часа. Долгая жизнь Великой жрицы никак не заканчивалась, и племя покорно ждало у Пещеры жрецов.

Сьерра-Мадре-де-Чьяпас не знал таких долгожителей, может, со времён первых мудрецов Юкатана. В этой жизни было всё: скорбь и величие, любовь и ненависть, кровь и вино, торжество побед и горечь поражений. И только племя, бессмертное племя майя, благодаря старой жрице сохранилось и сберегло свои традиции и язык. У них была цель. «Жизнь не заканчивается, если у тебя есть цель», – всегда учила своих подданных мудрая жрица, но настал и её последний день, и он всё тянулся и тянулся…

Вместе с уходящей Лихасой в Пещере жрецов было двое индейцев курандеро – Адэхи и его брат Гаэл. Они стояли в стороне от ложа Лихасы и о чём-то перешёптывались.

– Надо торопиться, иначе она никогда не умрёт! Ну! – требовал Адэхи.

– Я не могу, брат… Великий брат мой, – робко произнёс глуповатый Гаэл.