Офицер застыл. Обычно «нападать» привык он, а Изотов пошёл ва-банк, зная, что его в любой момент могут расстрелять и, скорее всего, этим дело и закончится. И он с мальчишеским задором продолжал своё словесное наступление. Помирать – так с музыкой – так когда-то говорил отец, которого увели в тридцать седьмом, и больше Юра его не видел.
– Вы – испанец, – утвердительно повторил смелый парень. – Это видно из вашей жестикуляции, хоть вы разговариваете на немецком, как на родном.
– Я прослушал запись с вашего сеанса гипноза… – сказал офицер, закуривая. – Язык майя откуда знаете?
– Чего? – с глупой гримасой, будто ничего не понял, спросил Юрий.
– Вы действительно не простой музыкант, – сказал после паузы офицер. – Пройдёмте, я проведу с вами небольшое исследование.
В коридоре был полумрак, эсэсовец вёл Юрия без конвоя.
– Слушайте внимательно, – неожиданно тихо сказал офицер на испанском. – Завтра вас повезут в Берлин на машине. Перед самой посадкой в автомобиль к вам подойдёт унтер-офицер и, осматривая вас, перед самым отъездом, засунет вам в рот кусок мыла. Внимательно смотрите за дорогой. На пятнадцатом километре у вас уже должен быть полный рот пены, и вы изобразите припадок эпилепсии. Машину остановят и вынесут вас на воздух, а дальше… Что будет дальше, вас уже не касается. Главное – не лезьте под пули…
Действительно, это выглядело как чудесное спасение. Разведчик, который уже помышлял о самоубийстве, лишь бы не провалить агентурную сеть и работу целого года, не мог и предположить, что освобождение упадёт чуть ли не с неба. Испанский товарищ, видимо, воевал с врагом ещё с Гражданской войны у себя на родине. «Но пасаран!» – с надеждой думал Юрий.
Всё шло как по нотам. После исследования испанец в одежде эсэсовца заявил, что операция будет продолжена под личным контролем рейхсфюрера СС Гиммлера, и просил завтра же, не задерживаясь, выдвинуться в Берлин.
На следующий день Юрий сделал всё, как было сказано, и во время непредвиденной остановки на две машины было совершено нападение неизвестных диверсантов. Изотов едва не погиб в перестрелке, у него хватило ума закатиться под колёса «опеля», в котором он следовал, – хорошо, позволили рост и худоба.
Через полчаса после перестрелки Юрий уже ехал в машине рядом со вчерашним испанцем, потирая запястья от только что снятых наручников.
– Не ранен? – опять улыбаясь, спросил оберштурм-фюрер.
– Нет… Спасибо, – спокойно поблагодарил Юрий.
По пути Юрий и Рубен, как представился испанец-немец, разговаривали на любимую тему нашего героя – о конкистадорах, завоевании Мексики и Эрнане Кортесе. Вернее, больше рассказывал Рубен, Юрий только покачивал головой и иногда поддерживал разговор в точку сказанными репликами.
– Ладно, юнге, приехали. Если что, не обижайся. Служба…
Рубен резко затормозил возле колонны легковых автомобилей. Из головной машины вышли высокий, сухощавый немец и двое автоматчиков. Немец показал Юрию знаком выйти. Изотов, ещё не понимая, что происходит, вышел из машины.
– Переходите в ведомство СС, – буркнул Рубен и сорвался с места.
Так бывает: из огня да в полымя. Изотова увозили на «фольксвагене» совсем не в сторону Берлина. Мысли молодого разведчика сбились в кучу. Да, о противостоянии СС и гестапо ходили легенды. Но не до такой же степени, чтобы расстрелять своих? Ведь и те и другие были патриотами и служили рейху. Но если не СС, тогда кто? Свои?
Юрий сидел на заднем сиденье. Рядом с ним по бокам располагались два крепких немца с тупыми физиономиями. «С такими и наручники не нужны. Два бульдога. Это точно не наши…» – почему-то подумал Изотов. Рядом с водителем сидел офицер в форме штурмбаннфюрера СС лет сорока – сорока пяти. Волевое лицо было непроницаемым.
– Что ж, Юрий Валентинович, – произнёс офицер на неплохом русском с лёгким немецким акцентом, – вы, наверное, подумали, что вас похитили свои? В каком-то смысле вы правы. Вы же любите всё, что связано с Мексикой? – Офицер обернулся к Юрию и пристально посмотрел на него.