Пятый кодекс

– Понимаешь, Диего… – промямлил Бахлам, – тут такое дело…

Проводник, подняв Диего и отведя его в сторону от края тротуара, рассказал другу, что случилось с маленьким джипом, делая упор на то, что группа Рогова чуть не погибла, что он сейчас мог и не разговаривать со своим лучшим другом, что случилась такая беда…

Диего искренне посочувствовал Бахламу и, несколько раз ойкнув, схватился за сердце. Но он упустил самое главное – то, что Бахлам рассказывал именно о его машине. Когда же до «бедного Диего» дошло, что он стал ещё беднее, то будто протрезвел. Ему оставалось только сесть и заплакать. Потому что с аварией его старенького джипа средств к существованию у него больше не было…

Диего любил подзаработать, но не всегда это делал честно, не брезгуя мелкими заработками от перевозки дешёвых грузов до торговли дозами, при этом он всегда выходил сухим из воды. Вот и в этот раз в случае с его разбившимся автомобилем ему просто повезло, что он поменялся машиной с другом. Сахар в солярке и надрезанный тормозной шланг явно предназначались ему как подарок от обманутых «партнёров»…

Бахлам всё это понимал, как никто другой, но, глядя на похрюкивание плачущего пьяного друга, вспомнил его жену Паолу с тремя маленькими детками, и его сердце сжалось.

– Не хнычь. Диего, слышишь? На, возьми! – Простодушный Бахлам протянул другу увесистую пачку денег – всё, что заработал у Рогова.

Пьяный друг онемел от неожиданности и уставился на проводника.

Бери. Пока даю! Здесь хватит на буксировку и на ремонт твоего джипа и ещё, может, останется…

Глава 15. Фиаско разведчика Изотова

– Вы лжёте, герр Штейнбах. Или, может, правильнее геноссе Штейнбах? Коммунист?

Большой рыжий немец в штатском сидел напротив Юрия Изотова и в своих маленьких круглых очках выглядел настолько забавно, что русский разведчик не мог сдержать улыбки.

– Улыбаетесь? Вы зря улыбаетесь. Мы всё про вас знаем, господин разведчик или шпион.

– Так вы определитесь, разведчик я или шпион, – спокойно ответил Юрий.

– Молчать!!! – громко завопил рыжий и, вскочив, ударил кулаком по столу, отчего пустой стакан из-под чая в подстаканнике, только что допитый задержанным, задрожал, как в резко тронувшемся поезде.

Дверь в кабинет с серыми стенами открылась, и в неё вошёл маленький кругленький немец с безбровым бледным лицом.

– Людвиг, не кричите, вы же не в Германии, – улыбнувшись, сказал кругленький рыжему немцу, – отдохните. Я сам продолжу разговор.

Да, это было не в Германии. Юрия (агента с позывным Вицли) задержали в Париже, в одном маленьком кафе, где молодой человек ждал связного. Ничто не предвещало беды, но Витольд Домбровский провалился и под пытками указал место встречи с молодым разведчиком. Изотов, по легенде немецкий музыкант Генрих Штейнбах, был арестован.

Благодаря южной крови, переданной Юрию бабушкой-молдаванкой, он выглядел несколько старше своих лет и, конечно, своей хлипкой внешностью совсем не напоминал законспирированного агента во вражеском тылу. Никто и не вышел бы на скрипача из немецкого оркестра, если бы не провал операции.

– Я – фольксдойче. Моя родина – Эльзас. Кольмар. Мой отец переехал со мной и младшей сестрой в Баден-Вюртемберг сразу после смерти матери в двадцать пятом году…

– Достаточно! – Толстый гестаповец в штатском смотрел на Юрия и улыбался. – Мы это уже слышали… Вицли!