Какого цвета счастье?

– Но рыба вкуснее!

– И неужели вам её совсем не жалко? – совсем подобрев спрашивает мама.

– Не знаю, – подумав, отвечаю я, – как-то не думал… Нет, наверное, это же просто рыба, почему мне должно быть её жалко?

– Она же живая, – говорит мама и разрезает брюхо одной из рыб.

– Но её же едят животные, и крокодилы едят, и рыбы друг друга тоже едят. Те, которые побольше едят тех, что поменьше.

– А ты ешь тростник, – не поворачиваясь, указывает мама, – пока не съешь – рыбы не получишь.

Я сажусь за стол и нехотя пододвигаю к себе тарелку. То на неё смотрю, то на маму, старательно разделывающую рыбу. Засовываю первую тростинку в рот, затем вторую, третью и так пока не опустошаю половину тарелки.

– Мам, – крутя в руках палочку, говорю я, – а мы сегодня встретили старика с плато.

– Ешь, не отвлекайся, – всё так же не оборачиваясь, говорит мама, принимаясь мыть рыбу в полной воды раковине.

– А правда, что в наш водоём корабль упал космический? – спрашиваю я, жуя тростинку.

– Это кто вам рассказал такое?

– Старик с плато, которого мы встретили, я же говорю!

– С плато? – переспрашивает мама, следя за помывкой. – И что он вам рассказал?

– Рассказал, что корабль упал в озеро и, что там штука была! Она желание исполняет, а её рыба съела. – Быстро говорю я. – Мегс всё говорил, что враки это, а старик продолжал рассказывать, даже рассказал, как сам рыбу эту поймал, но потом отпустил. А и что тарелка эта, которая с интернетом соединяется, тоже с инопланетного корабля, вот!

Мама вытаскивает рыбу из раковины, раскладывает её на дощечке, после поворачивается ко мне. Она медленно подходит и садится напротив меня, ничего не говоря, будто думая о чём-то, вспоминая что-то.

– Мегс говорил, что это всё сказки для маленьких, а я не верю, что это сказки, ты же мне такую не рассказывала. Я думаю, правда, про корабль правда, и про штуку эту, желания исполняющую тоже правда. Скажи, это же правда всё, что нам старик рассказал? Правда же?

Я так разогнался, что у меня совсем мысли спутались. Мама всё это время слушала и не перебивала меня, она лишь улыбалась в некоторые моменты, а затем её лицо снова становилось немного грустным, задумчивым. Не часто видел её такой.

– Ну так что, мам? Правда это или не правда? Виззи, вот, тоже думает, что правда. А ты?

Она поднимает на меня взгляд и, вздохнув, отвечает:

– Правда это. И про корабль правда, и про рыбу правда.